Воскресенье, 19.05.2024, 01:05
[ Новые сообщения · Участники · Поиск · ПРАВИЛА ФОРУМА ·
  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Модератор форума: INTERIA  
Форум » Бессмертные с приходом темноты » Темные желания после заката » Темные желания после заката (ЧИТАТЬ ОНЛАЙН)
Темные желания после заката
Дата: Вторник, 16.02.2016, 19:14 | Сообщение # 1

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Темные желания после заката
Бессмертные с приходом темноты - 6



СОБЛАЗНИТЕЛЬНАЯ КРАСАВИЦА, КОТОРОЙ ОН НИКОГДА НЕ СМОЖЕТ ОБЛАДАТЬ, НО И УСТОЯТЬ ПЕРЕД НЕЙ НЕ В СИЛАХ...
Кейд, демон ярости, не остановится ни перед чем, чтобы искупить вину за ошибку, которая будет преследовать его вечно. Но найдя ключ к искуплению, полукровку Холли Эшвин, Кейд осознает, что женщина, которую он хотел использовать в своих целях, а потом забыть, не даёт покоя его сердцу так же, как его прошлое.

ИЗМУЧЕННЫЙ ВОИН, КОТОРОГО ОНА ДОЛЖНА БОЯТЬСЯ, НО НЕ МОЖЕТ ОТВЕРГНУТЬ...
Воспитанная, как человек, Холли Эшвин даже не подозревала, что некоторые пугающие легенды реальны, пока не столкнулась с безжалостным демоном, который по непонятным причинам оберегает её, как сокровище. Окунувшись в чувственный новый мир мифов и силы, с ним в качестве защитника, она начинает жаждать грешных прикосновений демона.

УСТУПЯТ ТЁМНЫМ ЖЕЛАНИЯМ...
Едва заслужив доверие Холли, сможет ли Кейд предать единственную женщину, способную насытить его самые необузданные желания... и завладеть его сердцем?
 
Дата: Четверг, 03.03.2016, 21:21 | Сообщение # 2

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Пролог

Роткалина, королевство неистовых демонов.
Давно прошедшие столетья.

Сначала Кейдеон Воуд наткнулся на обезглавленные тела отчима и братьев — все трое погибли, отчаянно защищая свой дом. Их останки были разбросаны на земле. Такая жестокость была свойственна выходцам с того света, ожившим трупам, присланным самым ужасным врагом их королевства, Омортом Бессмертным.
Кейдеон вздрогнул. Он был ошеломлен, он не мог поверить, его ум отказывался принять это...
Девочки...
Он бросился к кучке тлеющих остатков дома. Его сводные сестры, возможно, спрятались в лесу. С гулко бьющимся сердцем Кейдеон обшарил развалины в отчаянной надежде, что не найдет там ничего. Пот струился по его лицу, заливал глаза, смешивался с кружащимися в воздухе пеплом и сажей.
На месте очага Кейдеон нашел то, что осталось от его младших сводных сестер. Их сожгли, и сожгли еще живыми...
Проведя рукой по лицу, он пошел, спотыкаясь, к старому дубу, опустился на землю рядом с ним. За один день умерло все, что он любил в этом мире.
Много десятилетий угроза нападения Оморта нависала над их краем, но темный чародей выбрал для нападения именно это время. И Кейдеон, кажется, понимал почему.
Мало кто знал, что Кейдеон не просто фермер. Он родился принцем и был единственным наследником трона после своего брата. Ему приказали вернуться в замок Торнин и защищать его, но он не подчинился...
Внезапно шеи Кейдеона коснулась холодная сталь. Он равнодушно поднял глаза. За деревом прятался демон. Неистовый демон.
— Мой господин сказал, что ты вернешься, — проговорил убийца, присланный Омортом.
— Кончай же, — прошептал Кейдеон, когда кровь потекла по лезвию меча. Теперь ему было все равно. — Чего ты ждешь?..
Неожиданно стрела впилась в шею убийцы. Он выронил меч, вцепился когтями в стрелу, тщетно стараясь вытащить ее и разрывая себе кожу. Когда негодяй рухнул на колени, появился отряд всадников.
Предводитель был в легких доспехах и черном шлеме. Король Ридстром, предводитель всех неистовых демонов. Родной брат Кейдеона, брат по крови.
Ридстром сдвинул шлем назад, открыв изрезанное боевыми шрамами лицо. В жилах Кейдеона вскипело возмущение. Мысль его метнулась туда, где он в последний раз видел Ридстрома — тогда Кейдеону было всего семь лет. Его наследника, брата, отлучили от королевской семьи двенадцать лет назад и отправили жить инкогнито далеко от Торнина, который часто становился объектом нападений.
Его охватили воспоминания об изгнании... Он уезжал в карете прочь, а Ридстром, который когда-то был для него чуть ли не отцом, стоял, расправив плечи, с совершенно равнодушным видом. Кейдеон часто спрашивал себя: волновал ли его отъезд брата вообще?
Теперь король не сказал ни слова. Он даже не спешился, чтобы поздороваться с Кейдеоном.
— Я приказал тебе явиться в Торнин.
Чтобы быть там регентом, пока Ридстром будет в отъезде, защищаясь от агрессивной стаи вампиров.
— Но ты отказался вернуться с моей стражей, — резко проговорил Ридстром. — А потом убежал от них, словно трус!
Кейдеон убежал совсем не из-за трусости. Он был предан в первую очередь своей приемной семье, и им могла понадобиться его помощь. И потом никто никогда не думал, что Оморт на самом деле нападет на них.
— Ты пришел убить меня за это? — спросил Кейдеон с безразличием.
— Следовало бы, — ответил Ридстром. — Так мне советовали. — Взгляд Кейдеона пробежал по верным офицерам брата. Те смотрели на него с плохо скрываемой враждебностью. — Тебя заклеймили как труса. И не только наши враги.
— Я не трус. Дело было не в моей жизни — я почти не знал тебя или ту семью.
— Все это не имеет значения. Твой долг — находиться там, — сказал Ридстром. — В крепости нет предводителя. Оморт ухватился за это и поднял мятеж, наслав на страну бедствие. Он добился власти над Торнином и завладел моей короной.
— Одного моего решения вряд ли было достаточно, чтобы утратить твою корону. Это не так-то просто сделать, — сказал Кейдеон, хотя и думал иначе.
— Это просто. На ход войны можно повлиять словом, поступком, даже отсутствием предводителя в твердыне королевства.
Если бы это было так, то те, кого любил Кейдеон, были бы живы.
— Позволь объяснить тебе это, — колко заметил Ридстром. — Бездетный король уезжает, чтобы отразить внезапное нападение, и его единственный наследник, последний мужчина в их роду, не желает выполнять свои обязанности. Ты не мог бы подать более ясного сигнала о том, как мы уязвимы.
Кейдеон ударил по своей окровавленной шее.
— Это не моя корона и не моя забота.
Яростно оскалив клыки, Ридстром спешился. Он вытащил меч, направляясь к брату, занес его — и несколько удивился, когда Кейдеон не отшатнулся. Ридстром отрубил голову поверженному убийце, и в глазах его мелькнул интерес.
— Ты хочешь отомстить за смерть этих людей, брат?
При мысли о мести ярость охватила Кейдеона, и он исполнился решимости.
— Да. Я хочу убить Оморта, — проговорил он резким голосом.
— Как ты собираешься это сделать, ничего не умея?
Мирная жизнь не могла подготовить Кейдеона к войне.
— Если ты научишь меня, я не остановлюсь, пока не получу его голову, — поклялся он. — А когда я это сделаю, я сорву с нее твою корону и верну тебе.
После долгого молчания Ридстром сказал:
— Жизнь, которой движет месть, лучше, чем жизнь, которой ничто не движет. — Он повернулся к своему коню и бросил через плечо: — Мы стали лагерем в лесу. Позаботься о своих покойниках, а потом приходи туда.
Кейдеон сделал бы это, потому что хотел уничтожить Оморта. А еще он хотел загладить свое поражение. Из-за его решения Оморт завладел Роткалиной и вырезал приемную семью.
И все же, пока Ридстром садился на своего коня, его воины смотрели на Кейдеона с выражением ненависти, смешанной с отвращением. Они явно считали, что Кейдеону следует умереть.
«Лучше мне привыкнуть к таким взглядам», — подумал он. Даже в юные годы он знал, что будет видеть эти взгляды до конца своих дней...
 
Дата: Четверг, 03.03.2016, 21:24 | Сообщение # 3

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 1

Новый Орлеан, наше время

— Глупо... он на предохранителе, — пробормотала Холли Эшвин, нащупывая в сумочке баллончик с перечным спреем.
Свободной рукой она поправила очки, бросив еще один нервный взгляд через плечо. Ей показалось, что за ней кто-то идет — или это паранойя? Несколько месяцев ее не покидало ощущение, будто за ней кто-то следит. Но как ни странно, раньше это ее не тревожило.
Сегодня все изменилось.
Она почувствовала грубую угрозу и пожалела, что пошла одна до Гибсон-Холла. Обычно на занятия ее провожал Тим, но сейчас он был на симпозиуме, где представлял их научный доклад — один, потому что ее состояние почти лишало ее возможности ездить.
Ухоженные лужайки были необычно пусты. Конечно, в эту ночь повсюду устраивались вечеринки в честь полнолуния: луна висела, тяжелая и желтая, в черном небе.
Вдруг Холли увидела, что кусты позади нее шевелятся. Ей стало так страшно, что она выхватила из сумки спрей.
Чушь собачья. Она торопливо положила обратно свое единственное оружие; ее так и подмывало схватить одну из баночек с таблетками, лежащую в карманчике сумки рядом со спреем, и проглотить успокаивающую дозу. Вместо этого она ускорила шаг. Ее цель — здание математического факультета, освещенное ярко, словно маяк был совсем рядом.
Почти пришла.
Она посмотрела на часы. Конечно, она не опаздывает. Впрочем, ее студенты, с которыми она дополнительно занимается математикой, наверное, уже в аудитории.
Осталось несколько ярдов. Почти в безопасности...
Сделав шесть четких шагов до дверей, Холли облегченно вздохнула. Изнутри холл был освещен флуоресцентными лампами. Пришла.
Аудитория была второй справа, и сейчас в ней сидели тридцать три очень крупных и очень преданных футболистов Тулана. Всякий, кто задумал бы напугать ее, узнает, как ощущается подножка в конце сезона.
Коллеги Холли считали, что она вытянула короткую соломинку, согласившись обучать этих одноклеточных идиотов. Но, честно говоря, в девяносто девяти случаев из ста эти ребята вели себя самым лучшим образом. Правда, каждый вторник и четверг некоторые игроки приходили пораньше, чтобы написать на доске пространные послания. По словам тренера, «парни», которые все были на пять-шесть лет моложе ее, с удовольствием смотрят, как она стирает написанное, стоя у доски в «этих своих узких юбках».
Интересно, что придется стирать с доски сегодня? Среди последних посланий были такие:
«Втюрился, так втюрился, сохну по учительнице», «Я был плохим мальчиком, мисс Эшвин»...
Кажется, до сих пор никто из них не заметил, как упорно, миллиметр за миллиметром, она стирает с доски каждую надпись или раскладывает мелки на подносе красивыми группками по три или даже ломает палочку мела, пытаясь получить число, кратное трем.
Подойдя к двери аудитории, Холли глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и пригладила свой тугой пучок волос. Убедившись, что застежка нитки жемчуга находится ровно на середине затылка, она вытянула рукава своего свитера так, что они доходили точно до запястий. Проверила застежки серег и открыла дверь.
Пусто.
«Занятия отменяются» — было написано на доске. На этот раз ребята зашли чересчур далеко.
А может быть, это не они? Она сглотнула и резко повернулась. Грубая тряпка, пахнущая дымом, закрыла ей лицо и заглушила крик. В тот миг, когда тело ее обмякло, Холли показалось, что издали до нее донесся злобный мужской рев.
«Негодяи демоны похитили мою женщину».
Пока старый «форд» Кейда прорывался сквозь поток транспорта к очередному демонскому логову, он старался обуздать свою ярость.
Они похитили Холли...
Почти год назад дорога Кейда пересеклась с Холли Эшвин, и он понял, что женщина ему суждена. Но Кейд не мог объявить смертную женщину своей, поэтому ограничился тем, что следовал за ней, охраняя ее.
Только по этой причине он оказался здесь, когда демоны выследили ее и телепортировали боги знают куда. Охотились они возле кампуса — стало быть, их логово находится где-то рядом.
Зачем она понадобилась им? Потому что невинна? Тогда они схватили не ту девственницу — Кейд повесит их на их же кишках, если они коснутся хотя бы одного волоса на ее голове.
Его сотовый зазвенел, как раз когда он мчался мимо пьяного водителя. Когда пьяницы едут медленно, это так же заметно, как если бы они пытались говорить шепотом.
— Что? — рявкнул Кейд в ответ.
Сегодня ночью он должен получить подробные указания насчет своей новой работы. Эта работа должна быть самой важной из всех, что у него были с тех пор, как много веков назад он стал наемником.
— Я только что с собрания, — сказал его брат Ридстром. — У меня есть нужные нам сведения.
Кейду страшно захотелось врезаться в бампер машины, едущей перед ним. Он спросил рассеянно:
— Итак, кто будет платить?
— Клиент — Грут Хранитель Металла.
Удивительно. Грут был наполовину братом Оморта Бессмертного.
— Он хочет помочь нам против Оморта?
Грузовик Кейда обогнал другую машину, чуть не ободрав с нее краску.
— Грут выковал меч, который может его убить.
Тогда это будет единственный меч, которым можно это сделать. Оморт Бессмертный не зря носит свое имя.
— Что за работа?
— Он хочет, чтобы мы нашли Сосуд и доставили ее к нему прежде следующего полнолуния.
Сосуд. Во время каждого Приращения одно из существ женского пола, перечисленных в «Книге знаний», должно достичь половой зрелости. Ее дитя станет воином либо наивысшего зла, либо наивысшего добра — в зависимости от того, к чему больше склоняется его отец.
Кейда подрезала машина.
— Вот сукин сын...
— Что ты там делаешь? — спросил Ридстром.
— Да транспорт. — Он не хотел говорить брату, что все кончено.
Кейд обещал ему прекратить слежку за Холли. Братья предполагали, что она — женщина Кейда, но будущее с ней было невозможно. Половая связь с людьми запрещена демонам. Потому что люди не могут пережить начальную стадию осуществления демоном своих прав.
Но Кейд не мог перестать следить за ней издали, изучать ее, все больше и больше увлекаясь этой смертной. Все больше убеждаясь, что это его женщина.
Он понимал, что это смешно. Он был древним существом, существом бессмертным, грубым наемником, главарем наемников. И Кейд ни на что не надеялся — только бы видеть ее.
Холли проходила по жизни, не подозревая, что она стала главным в невеселой жизни тысячелетнего демона...
Братья считали, что оттого, выполнит ли Кейд это поручение, зависит, смогут ли они с Ридстромом предъявить свои права на корону. Если Ридстром узнает, что Кейд бросил порученное ему дело, оба они направятся в очередную бесславную битву, в которой истребляются целые роды. Кейд обычно любил отреагироваться в битве. Теперь мысль об этом казалась скучной.
— Как мы найдем Сосуд? — спросил Кейд.
— Мне сказали, что на этот раз это одна валькирия.
— Отдать валькирию злому волшебнику, — ты не беспокоишься за союз с ними?
— Я собираюсь выдрать страницу из твоей книги и сказать: о чем не знаешь, то не может повредить.
— Они узнают. Никс может это предвидеть. — Никс, полубезумная прорицательница-валькирия, не раз помогала Ридстрому и Кейду в прошлом.
На самом деле именно она сладила эту сделку с Грутом, хотя никак не намекнула, на кого они будут работать. Кейд разговаривал с ней пару дней назад о Холли. Никс не предсказала ничего насчет сегодняшнего вечера.
— Если Никс не увидела раньше, что Сосудом будет одна из валькирий, может не увидеть и теперь. И потом, тут ничего нельзя сделать, — сказал Ридстром. — Нет ничего важнее этого дела. Сама Никс поклялась, что это наша последняя возможность победить Оморта.
— Тебе известно местонахождение объекта?
— Оракулы Грута искали ее. Как и ожидалось, она здесь, в этом городе.
Предстоящее событие уже выталкивало и притягивало всех в таинственную горячую точку, каковой был Новый Орлеан.
— И мы не единственные, кому она нужна, — добавил Ридстром. — Оракулы, ведьмы и волшебники — все ищут ее.
Кейд хорошо представлял себе это.
— Ты знаешь, как ее зовут?
— У нее нет имени. Но мы знаем, что в последний раз ее заметили неподалеку, в месте под названием Гибсон-Холл. Я понимаю, это звучит как типичное прорицание, но все же это ключ.
Холодок пробежал по спине Кейда. Нет. Ни за что. Гибсон-Холл — здание факультета математики в кампусе Тулана.
Холли не валькирия, но эти демоны могли ошибочно принять ее за таковую. У нее правильные тонкие черты лица и изящное телосложение. Они могли решить, что она — Сосуд.
— Мы поедем за валькирией этой ночью, — сказал Ридстром. — Я вернусь в тот дом через два часа. Встретимся там.
Два часа. Даже если Кейду и хотелось просить у брата помощи, ждать не было времени.
— Идет. — И он отключился.
Широкие колеса его грузовика взвизгнули, когда Кейд пересек три разделительные полосы и помчался в обратном направлении. Он знал, где располагается Орден демонов, ему приходилось не один раз участвовать в их собраниях.
Кейд даже видел их ритуальный алтарь. Неужели его милая, до невозможности невинная Холли уже лежит на нем, раздетая?
Он так вцепился в руль, что баранка чуть не погнулась.
 
Дата: Четверг, 03.03.2016, 21:25 | Сообщение # 4

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 2

Она очнулась.
Веки были такие тяжелые, что казалось, она никогда не сможет их поднять. И она не знала, хочет ли вообще что-нибудь увидеть. Окинув себя торопливым взглядом, она обнаружила ужасающие вещи.
Она лежала на каменной плите, совершенно голая. Ее длинные волосы свисали через край плиты, цепляясь за зазубренные края. От камня в тело проникал такой пронзительный холод, что у нее стучали зубы. Очки с нее сняли, и в результате все, что находилось дальше десяти футов, казалось расплывчатым пятном.
Вокруг нее пели низкие голоса, пели на каком-то странном, непонятном языке.
Наконец Холли с трудом открыла один глаз. Ни один мужчина еще не видел ее совершенно голой. Теперь дюжина неясных фигур нависала над ней.
Один держал ее за руки, другой за ноги. С криком она попыталась вырваться.
— Пустите меня! Это сон. Кошмар. Отпустите меня! Господи, что вы делаете?
Это все из-за лекарств. Конечно, у нее галлюцинации. Никто ей не ответил, все только продолжали петь. Тогда Холли стала умолять:
— Не делайте этого, — сама не зная в точности, чего «этого».
В сыром помещении повсюду стояли черные свечи, через какой-то световой люк светила луна. Она скосила глаза и увидела, что присутствующие одеты в какие-то широкие одежды, и у них на головах... рога, как на маскараде.
Ей показалось, что в их пении повторяется слово «Демонарии». Наверное, это своего рода культ поклонения демонам. Но на них не было масок, скрывающих лица. А значит, можно не сомневаться — живой ее отсюда не выпустят.
— Мои родные будут меня искать, — солгала она. Ее родители умерли. Ни братьев, ни сестер у нее не было. — Я не та, что вам нужна для этой... этой жертвы. — Глаза ее наполнились слезами, потом слезы потекли по лицу. — Во мне нет ничего особенного.
В ответ на это двое хрипло рассмеялись.
— Этого нет, — прошептала она, пытаясь справиться с паникой. — Этого нет.
Она устремила взгляд на стеклянный купол над головой. Луна зависла над необычной гравировкой в центре стекла, на котором обнаружилось нечто похожее на лицо рогатого демона. Луна продолжала свое восхождение, и пение становилось громче. Холли боролась упорнее, пинаясь ногами и ударяя руками.
В небе сверкали молнии. Холли заметила, что чем сильнее она старается вырваться, тем чаще они вспыхивают.
Самый дюжий из присутствующих мужчин стал между ее разведенных ног. Когда он снял свое одеяние, она внезапно все поняла.
— Нет, нет, нет... не делайте этого!
Белки его глаз были... наполнены чернотой? Он сжал ее бедра, потащил по грубому камню к краю алтаря.
Она резко вскрикнула. И тут словно ад сорвался с цепи. Люди схватились руками за головы; стекло наверху треснуло, и зловещие трещины прошли по гравированному демонскому лицу — потом оно задрожало, осыпалось тяжелыми осколками.
Молния ударила через отверстие и пронзила Холли прямо в грудь, отбросив людей от алтаря.
Она закричала, выгнулась, сжав кулаки. Молния была источником физической силы, которая вливалась в нее, не останавливаясь ни на миг.
Невообразимый жар разлился по ее жилам. Наполнил ее силой. Холли стала другой. Она не чувствовала себя одинокой.
Какой-то голос прошептал у нее в голове: «Накажи их. Они осмелились причинить тебе боль...»
Ужас сменился яростью. На кончиках ее пальцев внезапно появились острые как бритва когти. Зрение ее стало резче, чем когда-либо. Во рту выросли клыки.
Она не почувствовала, чтобы молния как-то плохо подействовала на нее, а вот демоны выглядели ошеломленными. Они истекали кровью от осколков, упавших сверху. Но они быстро перегруппировались. Холли поднялась, присела на алтаре, ожидая, когда они подойдут ближе. У одного была дубинка — она устремила на нее взгляд.
Дубинка. Чтобы забить ее до потери сознания, а потом продолжить свой грязный ритуал.
Глаза ее застилало красной пеленой. Когда один из демонов бросился на нее, она схватила его за рога. Рога... рога крепко держались на голове. Это не маскарад. Значит, это настоящие демоны?
Нет у нее галлюцинации. Такого не может быть на самом деле. Она рассмеялась и крутанула голову демона, уверенная, что это какой-то кошмарный сон.
И в этом кошмаре ею овладела жажда убивать, пользуясь своей новообретенной силой и яростью.
Когда все демоны набросились на нее, Холли не испугалась. Она знала, как их убивать, словно тысячу лет охотилась на них и безжалостно их уничтожала. Она знала, как свернуть им головы, как исполосовать когтями их кожу, словно тонкую оберточную бумагу...
— Тише, женщина, — примирительно сказал Кейд, прокравшись ближе к Холли, которая забилась в угол.
Она была вся в крови. Но была ли то ее кровь — или кровь убитых ею двенадцати демонов?
Глаза у нее были... серебряные, светящиеся в темноте. А это означало, что перед ним валькирия. Валькирия в Гибсон-Холле. Холли действительно Сосуд.
Она подтянула колени к груди, пытаясь прикрыться, и при этом выпустила свои маленькие когти, чтобы отпугнуть его. Она дрожала от страха и потрясения, и по ее лицу, покрытому кровавыми брызгами, текли слезы.
Это его просто убивало.
— Тише, — пробормотал он. — Я ничего тебе не сделаю.
Ее глаза метнулись с его рогов на рога одного из тех, кто валялся на каменном полу.
— Да, я тоже демон, — сказал он. — Но совсем не такой, как эти. Меня зовут Кейдеон Воуд.
Как далеко они зашли в своих намерениях, прежде чем она изменилась и напала на них? Хотя преображение, кажется, произошло некоторое время назад, на предплечьях у Холли все еще оставались вмятины от когтей одного из демонов.
Она, может быть, и превратилась в валькирию, но еще не обрела способности мгновенно исцеляться. А это означало, что она по-прежнему невероятно уязвима. Как человек.
Люди очень легко умирают.
— Они повредили тебе что-нибудь, кроме руки?
Она покачала головой.
— Ранили тебя куда-нибудь? Отвезти тебя в больницу? — спросил он, хотя и знал, что это не поможет.
Ее ищут и другие разновидности существ из «Книги знаний». Он не удивится, если они уже тоже заметили молнию. Сила, исходящая от Холли, наполняла помещение. А свежую силу легко распознать.
Она прошептала:
— Они ничего м-мне не сделали.
— Хорошо. Я хочу помочь тебе, Холли.
Она нахмурилась, когда он назвал ее по имени, всмотрелась в его лицо.
— Мы встречались раньше, — сказал Кейдеон, но это ничуть не успокоило ее: молнии непрерывно сверкали.
Молния дает силу валькирии, но при этом отражает ее чувства.
Он начал расстегивать свою рубашку, чтобы укрыть Холли, и она вскрикнула, выставив в его сторону окровавленные когти. Потом в ужасе уставилась на кончики своих пальцев.
Еще совсем недавно она жила, как обычный человек — или почти обычный, с некоторыми странностями в характере. Теперь она стала чем-то таким, чего он не мог предсказать. Валькирией. Или наполовину валькирией. Он даже не знал о ее скрытых возможностях. Должно быть, она была настолько потрясена демонским ритуалом, что это запустило трансформацию.
Если бы не эта сила, с ней обошлись бы весьма грубо и жестоко, принеся ее матку в жертву темному богу. Богу, которому поклоняется этот Орден демонов.
Когда Кейд снял с себя рубашку, она обнажила свои маленькие клыки и зашипела, а потом ее лицо исказила гримаса отвращения к себе.
— Да ладно, от хорошего шипения никому еще не было вреда. — Он присел рядом с ней на корточки. — Я хочу надеть это на тебя. Не волнуйся...
Она смотрела на него глазами, цвет которых колебался между серебряным и ярко-фиалковым.
— Ч-что со мной происходит?
— Помнишь разных созданий, которые считаются мифическими? — Когда она кивнула с дрожью, он сказал: — Ну, так они не мифические. А ты превращаешься из человека в бессмертное существо.
Значит, Кейд может объявить ее своей. И только что он узнал, кто является объектом его поисков, Сосудом. Средством заплатить за меч, чтобы убить врага.
Утратив Холли, он вернет брату корону. Девять сотен лет это упорное стремление наполняло смыслом его жизнь.
Никогда корона не была так близко... Нужно только использовать в своих целях и предать женщину, обладания которой он ждал не одно столетие.
 
Дата: Суббота, 19.03.2016, 11:17 | Сообщение # 5

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 3

Холли повернулась и наклонилась, чтобы застегнуть рубашку, при этом она поглядывала через плечо, не выпуская из виду Кейдеона.
Она вспомнила, что они встречались раньше. Как будто можно забыть эти потрясающие зеленые глаза. И она хорошо помнила его акцент — он походил на какой-то колониальный английский, и интонации тоже были не совсем обычными.
Несколько месяцев назад он подошел к ней в кампусе. Поначалу держался дерзко, потом стал скованным, запинался, хотя и откровенно изучал ее фигуру.
Он показался ей каким-то странным. И это до того, как она узнала, что скрыто под его шляпой. Теперь она увидела еще и то, что было скрыто под его рубашкой. Его голая грудь бугрилась от мускулов, и как раз на выпуклом бицепсе он носил широкую золотую цепь.
Он был таким же крупным, как и остальные демоны... Ее передернуло.
Впрочем, чем-то он отличался от них. Лицо у него было явно более человеческим. Рога на голове, выступающие из рыжевато-каштановых волос, были отогнуты назад, а не торчали вперед.
— С к-какой стати мне тебе доверять?
— С той, что защищать тебя — это моя работа. Многое еще впереди — я потом все объясню.
Она все еще колебалась, и он сказал:
— Эти двенадцать только первая группа, нацелившаяся на тебя.
— Первая группа? — воскликнула она.
Где-то над ними скрипнула дверь. Кейд вскочил на ноги.
— Если хочешь выбраться отсюда живой, пошли со мной.
— К-куда мы пойдем?
— Мы побежим. Со мной ты будешь в безопасности, но тебе придется довериться мне. — И он протянул ей свою большую руку.
Она приняла его руку, не видя иного выхода. Кейд вывел ее из помещения, а потом повел по темному каменному коридору.
Когда коридор пересек нишу, они заметили трех существ мужского пола, одетых, как те, прежние, и говоривших на том же странном языке. Кейдеон потянул ее к стене, а потом прошептал ей прямо в ухо:
— Стой так и ни звука. Пока я не вернусь за тобой. Ясно?
Она кивнула, и он повернулся к ней спиной. Широкие мускулы у него на спине выросли, рога распрямились и почернели.
Увидев, как он бросился на эту троицу, Холли раскрыла рот. Быстрота его движений потрясала, а рев причинял боль ее чувствительным ушам. Он схватил за рога одного из демонов и крутил его голову до тех пор, пока не раздался сильный треск.
Его нижние клыки удлинились, когда он повернулся к двум остальным. Он дрался неистово, как зверь.
Неужели у нее был такой же вид, когда она убивала? Его глаза наполнились чернотой, как и у других демонов. Холли содрогнулась и отпрянула. Или она считала его не таким? Все, что она хотела — это вернуться домой и забыть все произошедшее. С какой стати ей доверять ему? Она сама может найти выход. Холли решила сбежать и вскоре выбралась в открытую галерею.
Каменный пол и деревянные стулья украшали какие-то причудливые символы. На стенах висели старинные гобелены. На полке стояли черепа с рогами и клыками. Тут она увидела двустворчатую дверь. Если она сможет выйти, она найдет машину или спрячется...
Автоматная очередь взорвала штукатурку справа от нее, совсем рядом. Она втянула воздух и бросилась влево, успев посмотреть туда, откуда стреляли. С мертвящей решимостью в нее целились какие-то мужчины.
Еще один принялся стрелять с другой стороны. Пули дырявили стены, не давая никуда уклониться. Она бросилась вправо, потом снова влево. Пространство все сужалось... сужалось. Она похолодела от ужаса.
Рев прозвучал, перекрывая шум пальбы. Кейдеон прорвался через линию огня. Он схватил ее в охапку и прижал к груди. В тот момент, когда выстрелы достигли их, он закрыл Холли своим телом.
Первая пуля попала в него, он скрипнул зубами, но не мог повернуться и убежать, не подвергая ее опасности. Холли расплакалась. Две пули, три, четыре...
Он посмотрел на нее своими блестящими черными глазами и резко сказал:
— Никогда больше... не убегай от меня. Ясно?
— Яс-сно, — судорожно прошептала она.
Через плечо он неистово зарычал на них, и она всхлипнула. Резким хриплым голосом Кейдеон сказал:
— Нет, нет, женщина, тише.
Он вытер ей слезы.
Выстрелы внезапно прекратились. Холли выглянула из-за плеча Кейдеона. Демоны в широких одеяниях напали на стрелявших. Когда обе группы столкнулись, Кейдеон с Холли на руках бросился к двери.
Выбежав в ночь, он направился к старому грузовику. Открыв скрипучую дверцу, он бросил Холли на потрескавшееся виниловое сиденье и сам уселся рядом. Вставил ключ и повернул. Ничего.
— Аккумулятор сел? — спросила она, немного оправившись от потрясения. — Эта штука еще бегает? — Оберточная бумага и смятые жестянки валялись на полу.
— Но-но, поуважительней с моим грузовиком. Он вывез меня из множества переделок. — Кейд дергал рычаг передач. — Мне нужно только проверить... он знает, что мы на нейтрале. — Холли показалось, что она слышит щелчок. — Ну вот.
Двигатель взревел. Они рванули с места, и Кейдеон бросил на Холли покровительственный взгляд. Она оглянулась на дом. Снаружи тот выглядел величественно. Ей бы никогда и в голову не пришло, что за существа таятся в недрах этого здания.
Впрочем, один такой сидит сейчас рядом. Она повернулась к нему, чтобы рассмотреть это существо... этого демона.
Его загорелое лицо поросло светлой щетиной, волосы у него были густые и прямые, доходившие до мужественной челюсти. Неровные пряди казались выгоревшими от постоянного пребывания на солнце.
Золотой ободок на правом предплечье, плотно облегал его выпуклый бицепс. А рога...
Когда недавно они распрямились, то показалась гораздо больше и темнее. Теперь же они были гладкие, цвета черепахового панциря, и плотно прилегали к голове.
— Ну и как меня оценили? — спросил он голосом глубоким и рокочущим.
Холли вспыхнула.
— Просто я никогда не видела... рогов до этой ночи.
— Представляю, в каком ты шоке.
— Куда мы теперь едем?
— Мне нужно увезти тебя из города, — ответил он. — Это слишком горячее местечко для нас.
Холли заметила кровь на спинке его сиденья.
— Как ты еще можешь двигаться со столькими пулями?
— С большой болью, блядь.
Она ахнула, непристойное выражение царапнуло ее, как ногти по классной доске.
— Да ладно тебе, малышка. Я еще и не так могу выразиться.
— Я... я просто не привыкла. С тобой все будет в порядке?
— Я смогу выбросить их. — Она нахмурилась, и он объяснил: — Моя кожа вытолкнет их.
Этого Холли никак не могла понять.
— А что хотели от меня все эти люди? Кто были те, стрелявшие?
— Стреляли кровопийцы. Вампиры.
— Вампиры, — тихо повторила она.
— Они, должно быть, знали, что ты еще не стала по-настоящему бессмертной. Мы не пользуемся огнестрельным оружием, потому что, как видишь, мы — дерьмовая цель.
Она вздрогнула от этого вульгарного выражения.
— Опять-таки — почему стреляли?
— Ты только что стала самой популярной девушкой в городе.
— А что это значит? — И строгим тоном, который она обычно припасала для своих студентов, добавила: — Сейчас не время для загадочных ответов, Кейдеон.
При выезде на дорогу их ослепили автомобильные фары. Путь преграждал джип.
— Мать твою! — бросил он, поворачивая и газуя. — Опять вампиры!
Холли вцепилась в приборную доску, чтобы собраться с силами.
— И куда мы теперь?
— Из этого имения ведет еще одна дорога. Через болото.
— Откуда ты знаешь?
— Бывал здесь раньше. — И, заметив ее взгляд, добавил: — Я встречался с этими демонами здесь по разным поводам. Как представитель моей разновидности демонов.
— Ты... ты общаешься с этими животными? А что, твоя «разновидность» тоже похищает женщин?
— Похищает женщин? Да девицы сами вешаются на меня, детка!
Широко раскрыв глаза, Холли спросила:
— Девки? Детка? Ты что же, из девятнадцатого века, или просто хочешь казаться женоненавистником?
— Я из Средневековья, и мне не нужно пытаться быть женоненавистником. — Он ударил по тормозам. — Это просто приходит ко мне естественно, как дар. — Нажав на газ еще раз, он рванул вперед.
— А почему они хотели обидеть меня? Я ничего не сделала, чтобы заслужить такое!
— Не в том дело, что ты сделала... а в том, кто ты есть.
— Преподаватель математики? — спросила она сдавленным голосом.
— Теперь ты валькирия. И к тому же особенная. Должно быть, твоя матушка была валькирией.
— Валькирия! Моя мамочка была победительницей соревнований по выпечке пирогов! И она была человеком.
— Значит, твоя биологическая мать была валькирией.
Она была так потрясена, что на мгновение замолчала. Откуда этот демон знает, что она — приемная дочь?
— Я ее даже не знала. А что именно означает «валькирия»? И откуда ты знаешь, что я — приемный ребенок?
— Все вопросы потом. Теперь нам нужно проехать по болотам.
Темная полоса кустов возвышалась перед ними.
— Я не вижу дороги!
— Здесь есть служебная дорога, — сказал Кейд, а потом небрежно добавил: — Она, наверное, слегка заросла.
— Слегка! Ты уверен, что нет другого пути?
Он кивнул.
— Имение окружено болотами и трясинами.
— Какова вероятность, что мы проедем?
— Один из пятнадцати.
Она широко раскрыла глаза.
— Я бы не назвала это вероятностью!
— Назвала бы, если бы шанс был нулевым.
— О Господи, — пробормотала Холли. — Где здесь ремень безопасности?
— Порвался пару лет назад.
— И ты не удосужился починить? — резко спросила она.
— Я обычно не вожу смертных! — громко ответил он.
Стараясь сохранять спокойствие, Холли сказала:
— Кейдеон, я не вижу даже намека на дорогу.
— У демонов обостренные чувства. Я могу найти ее. Доверься мне.
Это существо спасло ей жизнь, оно даже отвело от нее пули, и все же в нем было что-то явно не вызывающее доверия...
Он усмехнулся, обнажая едва заметные клыки.
— Впрочем, если ты любишь молиться, сейчас самое подходящее время для этого.
 
Дата: Суббота, 19.03.2016, 11:19 | Сообщение # 6

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 4

Грузовик врезался в какой-то куст, Холли бросило вперед и прижало к его руке.
Машина подпрыгнула, листья и ветки ударили в стекло. Машина толкнула какое-то существо, которое заклекотало, сердито отступая и роняя перья.
Холли повернулась, вцепилась в спинку сиденья и оглянулась.
— Они едут за нами, они хотят поймать нас здесь в ловушку!
— Эти прославленные модные джипы сидят ниже, чем старые грузовики вроде моего. Если повезет, они сядут на брюхо. Хорошо бы это случилось с ними раньше, чем с нами.
Она спросила:
— Почему ты мне помогаешь?
— Я наемник! Моя теперешняя задача — не дать тебя убить.
— Наемник? И кто же тебе платит? Кто решил бы нанять демона, чтобы защитить меня от демонской угрозы?
— Есть еще и кровопийцы.
— Я хорошо их помню. — Она сжала лоб. — Кто тебе платит?
— Об этом поговорим потом.
— Скажи хотя бы, почему эти демоны выбрали меня. Я самый скучный человек из всех, кого ты видел.
Он встретился с ней взглядом.
— Уже нет, малышка.
Она снова оглянулась и увидела фары.
— Они приближаются.
Произнеся какие-то слова на языке, никогда ею не слышанном, он прибавил скорость.
— Кейдеон, разве не опасно заезжать так да...
Грохнули выстрелы, пули угодили в грузовик. Кейд толкнул Холли вниз, заставив рухнуть на сиденье. Когда осколки бокового зеркала посыпались на ее окно, Холли закричала.
Стекла в кабине задрожали. Кейд взревел от боли. Трещины разбежались по лобовому стеклу, а потом оно взорвалось, и на них посыпался дождь осколков.
— Следи за своими криками, детка!
— Как я это делаю? — воскликнула она, лихорадочно стряхивая с себя осколки.
— Природа зверя! — скрипучим голосом сказал он. — От криков валькирии трескается стекло. Усвоила урок, да?
Заметив кровь, сочащуюся из его уха, Холли закусила губу и вытащила из него осколок. Он, кажется, был потрясен такой заботливостью.
— Какая славная малышка. Но немного ниже и правее было бы еще лучше...
— Смотри!
Дорога исчезла. Перед ними простиралась почти трехметровая черная лужа.
— Почему увеличиваем скорость, подъезжая к ней?
— Чтобы не сесть на брюхо! — сказал Кейд, прежде чем они ударились.
Холли опять налетела на его руку. Вода брызнула им в лицо. Передняя часть грузовика затонула. Вода заливала кабину. Мотор взревел от натуги, когда они с пыхтеньем выбирались на другую сторону болотца.
Оказавшись на полутвердой земле, Кейдеон встряхнулся, как животное.
— Не могу поверить, блядь, но мы вылезли!
Холли отвела с глаз мокрые волосы, потом вытерла концом рукава лицо, смыв заодно и брызги крови. Он усмехнулся, глядя на нее. Она в изумлении смотрела на него.
Снова на дороге показались фары. Вампиры не отставали. Они, наверное, думают, что демоны уже сделали с ней, что хотели. Они не могут рисковать, допустив, что абсолютное добро или зло появится на свет в облике демона.
— ...твою мать.
Холли снова крикнула.
— Мои выражения? В них все дело? Потому что...
Вдруг со скоростью выстрела Холли оказалась у него на коленях. Кейд сглотнул, отчетливо сознавая, что под рубашкой на ней ничего нет. В любое другое время ему бы очень понравилась эта позиция, он придумал бы целый план действий, чтобы усадить ее вот так.
— Это просто рак!
— Н-нет, не просто...
Грузовик резко нырнул в узкую ложбину, а потом выехал наверх. Потом опять вниз и опять наверх. Кейдеон схватил ее за талию.
— Следи за своими коленями, детка...
Ощутив ее нежное тело, податливое и горячее в его руках, он тихо взревел. Мотор возмущался, грузовик подпрыгивал, и они опять встретились взглядами. Она оттолкнула его руку, глаза у нее были широко раскрыты. Но не слезла с его колен.
— Не просто рак! — крикнула Холли.
— Тогда что же? — резко спросил он.
— В-вот! — Она указала на хлюпающую лужицу воды, покрывающую пол кабины.
Маленький уж плавал среди помятых жестянок. Кейдеон попробовал быстро схватить его, но уж ускользнул под сиденье.
— Слезь с меня, Холли. Сядь на свое место. И подтяни ноги, — сказал Кейд.
Она затрясла головой:
— Не сяду, пока он здесь!
— Тогда тебе придется рулить.
— Ладно, — сказала она дрожащим голосом и взялась за руль, а Кейд просунул руку под сиденье.
— Давай сюда, засранец.
— Кейдеон!
— Да ладно тебе, малышка!
Грузовик замедлил ход. Кейдеон рванул вверх, оглянулся и был ослеплен приближающимися фарами.
— Что ты делаешь, черт побери? — гаркнул он.
— Что-то шевелится в воде вон там!
— Холли, жми на педаль или ты погибла! Ясно?
Ужа он поймал. Понимая, что Холли должна увидеть его, чтобы поверить, Кейд поднял змею, которая тут же бодро укусила его.
— Вот, смотри. Зримое подтверждение. — Он выбросил ужа. — А теперь передвинь свою попку сюда и давай оторвемся от этих несчастных придурков.
— А?
— Держись за меня.
Она обхватила его своими тонкими руками и спрятала лицо у него на груди. Напряжение охватило его, вожделение пожирало его даже сейчас.
Он обнимал ее. Сорок миль в час. Свою женщину. Сорок пять. Он обнял ее крепче, грузовик задрожал, казалось, камни перекатываются в жестянке, только звук был в тысячу раз сильнее.
Грузовик врезался в промоину со скоростью почти пятьдесят миль в час, взрывая воду. На середине пути мотор напрягся, чихнул. Вода в выхлопе. Он убавил газ.
— Давай, старичок, — пробормотал Кейд. Он почувствовал непонятно откуда взявшийся запах дыма. — Вспенивай, вспенивай, а потом...
Старичок накренился на бок. Кейд, оглянувшись, увидел, что преследующий их джип сел на брюхо. Он не удержался и похлопал по треснувшему щитку управления.
— Мы оторвались. Значит, грузовик не так уж плох, а? — сказал он. — Холли! — Она посмотрела на него хмуро и смущенно.
Она все еще обнимала его, словно он был деревом в бурю. Словно он был ей нужен для утешения. Кейд не помнил, когда в последний раз ему было так хорошо.
 
Дата: Суббота, 19.03.2016, 11:23 | Сообщение # 7

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 5

— Я сейчас немного занят, Ридстром, — сказал Кейд, когда позвонил брат.
— Что с твоим телефоном?
— Намок.
— Ты уже дома?
— Еду, — ответил Кейд. — Буду через пятнадцать минут. Ты где?
— В часе езды от города. — Он помолчал. — Голос у тебя взволнованный.
— Заткнись, Ридстром.
— Что-то с тобой происходит? Что бы то ни было, брось это. Нам нужно дело делать.
Кейд посмотрел на Холли, которая все еще цеплялась за него, потом назад, на дорогу. Перейдя на демонский язык, он сказал:
— Не думаю, что тебе хотелось бы, чтобы я бросил это. Я нашел валькирию.
— Как это может быть? Мы не знаем, кто она...
— Это моя женщина. Ты знал, что она была и моей женщиной, и объектом наших поисков?
— Это невозможно. Холли Эшвин — человек.
— Уже нет.
— Ты уверен? И ты уверен, что она — Сосуд?
— Холл, который ты описал, — это то место, где она преподает математику. И ее уже похитил Орден демонов. Мы только что оторвались от погони. В игре участвовали еще и вампиры. Они пытаются убить ее.
Ридстром выдохнул:
— Я не знал, что Сосуд окажется твоей женщиной. Но это ничего не меняет. Выбора у нас нет.
И поскольку Кейд промолчал, Ридстром добавил:
— На прошлой неделе Никс спросила, откажешься ли ты от своей женщины, чтобы вернуть королевство. Ты сказал — да. Ты лгал?
— Я выполню свой долг.
— Если мы не сумеем убить Оморта, мы потеряем Роткалину навсегда.
— Это даже я помню! — взорвался Кейд. — У меня было девять веков, чтобы понять это.
— Прекрасно. Теперь вот что. Аэропорты опасны. Нам придется вывезти ее из города.
— Куда?
— В крепость Грута.
— Где это, черт побери?
— Мы не знаем, — сказал Ридстром. — В разных частях страны есть три пропускных пункта. В каждом нам будут сообщать сведения о следующем, пока мы не получим последнего указания, где находится эта крепость. Я знаю только первый пункт.
— В чем трудности?
— Грут хочет заполучить Сосуд, но он не хочет, чтобы его крепость была обнаружена. Он принимает особые меры предосторожности, чтобы исключить всякую возможность слежки за нами.
— Ты имеешь хоть какое-то представление, где это может быть?
— Очень смутное, туда трудно добраться, там много незаселенных земель. Я слышал рассказы о Юконе. Может быть, это даже Аляска.
— Интересно, доверит ли он нам это вообще.
— Хотя твоя манера действовать сомнительна, ты завершишь работу. Работу трудную. И он знает, как сильно нам нужен этот меч.
— Почему он нас не встречает?
— Он никогда не выходит из своего укрытия. Оморт убьет его. Только Грут может убить Оморта. По крайней мере, той возможностью, о которой мы знаем.
— Что бы это значило? — спросил Кейд, но он знал, что имеет в виду брат.
У них есть зацепка — вампир, который знал, как убить чародея. Но чтобы спасти этого кровопийцу от верной смерти, Кейд случайно отнял жизнь у невесты вампира — молодой смертной женщины по имени Неоми. Возникло непрошеное воспоминание — его меч, рассекающий тело Неоми... Он выключил его. Кейд был мастером выключать непрошеные реалии.
Даже если бы они поймали этого вампира и попытались вытянуть из него нужные им сведения, худшее, чем они могли бы ему пригрозить, — это потеря его невесты. Но теперь эта зацепка перестала существовать.
И в этом тоже был виноват Кейд.
— Оморт наверняка знает о наших намерениях, — сказал Ридстром. — Он не оставит этого просто так — он вышлет все свои силы, чтобы помешать нам передать Сосуд Груту.
— Забавно, едва я узнал, что моя женщина больше не является человеком, связь с которым для меня запретна, как должен отдать ее.
— Откуда такая уверенность, что она твоя?! И даже если и так, ты должен думать о лежащей на тебе ответственности. Королевство зависит от тебя... — Ридстром замолчал. — Теперь ты должен поступить так, как должно.
Снова возникло чувство вины при воспоминании о своих промахах, и Кейд оттолкнул от себя Холли. Она резко выпрямилась, словно смутившись оттого, что все еще прижимается к нему.
— Значит, — сказал Ридстром, — мне не нужно опять возвращаться в этот дом. Встретимся на заправке к северу от озера в одиннадцать — мы начнем оттуда.
— Буду там в одиннадцать.
Затем Кейд позвонил Року — своему заместителю, с которым они вместе снимали квартиру. Он сказал ему на демонском языке:
— Пытался позвонить тебе раньше, чтобы заручиться твоей поддержкой. Как раз перед тем как начать штурмовать логово Демонариев собственными силами.
— Вот как? — заметил Рок без всякого интереса. — Я тогда только-только...
— Ты всегда только-только... Мне нужно, чтобы ты вернулся домой.
— Что происходит? — спросил Рок, а потом шикнул на женский голос, пробормотавший:
— Ну куда ты ушел?
Кейд быстро все объяснил.
— Будь там через десять минут.
Отключившись, Кейд посмотрел на Холли, которая с ошеломленным видом смотрела в окно. Ее волосы, просохнув, превратились в непокорные рыжеватые кудри. Он ждал больше года, чтобы увидеть ее волосы, не завязанные в неизменный тугой пучок, и тысячу раз представлял себе их распущенными.
Он не думал, что они вьются.
Вид у нее был такой растерянный, что он сжал кулаки, чтобы удержаться и не прикоснуться к ней. Нужно сдерживать себя. Нельзя позволить себе еще больше привязаться к ней.
За все эти месяцы наблюдений он все больше увлекался ею. Сидя на крыше соседнего здания, он наблюдал за ней. Час плавания в бассейне на крыше, три часа в день — занятия докторской диссертацией, час по утрам и еще час вечером — чистка и наведение порядка в ее и без того безукоризненно чистой и прибранной чердачной квартире.
Кейд видел ее с бойфрендом, испытывая дикое потрясение всякий раз, когда она вместо губ подставляла этому мерзкому типу щеку. Этот мужчина никогда не проводил у нее ночь, и она никогда не оставалась у него.
Только поэтому этот человек был еще жив.
Кейд думал, что знает о ней очень много, но он не знал, что она такая храбрая. Немногие женщины могут сунуть ногу в лужу, когда там змеи — еще меньше женщин могут уложить собственноручно дюжину демонов.
Но это ее молчание смущало его. Несмотря на все свои причуды, она была не из робких и выкладывала без колебаний, что у нее на уме.
— У тебя есть еще вопросы?
Она ответила, не задумываясь:
— Можно ли раскрутить обратно перемены, происшедшие во мне?
Он нахмурился.
— Для чего тебе это нужно? Ты торопишься отказаться от бессмертия.
— Я не хочу быть такой. Я хочу стать прежней.
Холли только что дала ему ключ к себе. Теперь он должен сказать ей нечто такое, что обеспечит ее сотрудничество, нечто, не являющееся правдой: «Чтобы получить оружие, я должен отдать тебя злому чародею, который скорее всего колдовством вынудит тебя спать с ним. Когда ты зачнешь от него ребенка — носителя абсолютного зла — он, возможно, отпустит тебя».
— Должен существовать способ обратить все вспять. — Конечно, никаких таких способов не существует.
Она посмотрела на него с надеждой.
— Как? Как это возможно?
— Послушай, я не хочу говорить и обещать лишнее, — сказал он. — Сейчас я возвращаюсь домой за вещами, потом мы поедем на встречу с моим братом. Он знает обо всем этом больше, чем я. Ты только вынеси мое присутствие некоторое время, а там мы придумаем, как всех осчастливить.
Наконец она кивнула.
— Мне нужно съездить на мой чердак взять кое-что из одежды и все такое.
— Ни в коем случае. Они будут следить за твоим домом.
— Но мне нужны мои... мои лекарства. Они лежали в моей сумке.
— Что за лекарства? — спросил он, хотя и знал о ее проблемах.
Просто хотел проверить, скажет ли она ему. Она вздернула подбородок.
— Это от ННБ. Навязчивого...
— ...невроза беспорядка. Я слыхал о таком. — Ей понравится в его доме.
— Значит, ты понимаешь, почему я должна взять их.
— А что, ты умрешь без этих таблеток? Потому что если ты попытаешься взять их, то умрешь наверняка. Здание, где ты живешь, кишит убийцами.
Она свела брови.
— Ты сказал — здание. Откуда ты знаешь, что я живу не в отдельном доме? И откуда ты узнал, где найти меня сегодня вечером?
— Мы собирали сведения о тебе. Я следил за тобой и видел, как тебя схватили.
— Скажи, а кто нанял тебя охранять меня?
Если она будет и дальше так настойчиво задавать вопросы, это станет опасным.
— Не знаю в точности. Мне просто выдали указания, как охранять тебя, и расценки за работу. Все остальное для меня не важно.
Она немного помолчала.
— Собирали сведения обо мне? — спросила она, наконец. — То есть шпионили.
— Я не прошу прощения за это. В конце концов, я спас тебе жизнь.
— И что же ты узнал обо мне?
Что он может на это ответить? Каждый раз, когда ему казалось, что он постиг Холли, она удивляла его. За несколько последних месяцев он определил ее как противную математичку, феминистку из кампуса, соблазнительную недотрогу и скрытую секс-бомбу.
В конце концов, он понял, почему никак не может разобраться в ней. Она и сама не знала, что она такое.
— Тебе двадцать шесть лет, ты единственный ребенок, приемыш, — сказал он, наконец. — Твои приемные родители оба умерли естественной смертью за два последних года. Они оставили тебе состояние... — Он искоса посмотрел на нее.
Лицо ее ничего не выражало.
— Дальше.
— У тебя две научные степени на счету, и ты вот-вот получишь докторскую степень по математике.
«Ты знаешь, что умна, и это возбуждает со страшной силой».
— Ты любишь плавать в бассейне.
«Твое тело даже в самом скромном купальнике способно поставить на колени меня, демона».
— У тебя есть бойфренд, он тоже работает над докторской.
«Тим — неудачник и ипохондрик».
— Ты учишь футболистов забавляться числами и все такое.
«С каждым двусмысленным замечанием, которое эти жеребцы отпускают в твой адрес, они навлекают на себя гибель от укуса демона».
— Ты любишь, чтобы вокруг была... чистота.
«Ты любишь рок-блюз и пищу в герметической упаковке».
— Все верно, — подтвердила Холли. — А я ничего не знаю о тебе, кроме того, что ты демон-наемник и у тебя есть, по меньшей мере, один брат.
Он подавил хриплый смех.
«Обо мне больше и знать нечего», — подумал Кейд с горечью, но сказал:
— Это, наверное, хорошо. Чем меньше ты знаешь, тем лучше.
 
Дата: Суббота, 19.03.2016, 11:29 | Сообщение # 8

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 6

Поговорив с Кейдом, Ридстром надолго впал в смятение. Дело дрянь.
Эмиссары Грута настаивали на встрече в трехстах милях от города, а Ридстром находился все еще в получасе езды от заправки, где должен был встретиться с Кейдом.
Он сильнее нажал на газ, его автомобиль летел по старой дороге. Он ехал с необременительной скоростью сто сорок миль в час — так ровно, что машина казалась скучающей и угрюмо спокойной.
Ридстром должен встретиться с братом, пока тот не натворил дел. Он полагал, что даже Кейд не понимает, насколько необходима ему, Ридстрому, эта женщина.
Дело совсем дрянь. Он вовсе не уверен, что Кейд не убежит с Холли — теперь, когда может заполучить ее.
Подозревал ли Ридстром, что эта женщина — пара Кейда? Да. Но так ли все очевидно?
Раньше она была недостижима для Кейда, потому что была смертным человеком. Теперь от нее зависит, сможет ли Ридстром предъявить права на свое королевство. Предъявить права на Роткалину... Его сердце забилось сильнее при мысли о том, как он освободит свою страну и будет работать на благо своего народа.
Оморт был жесток с ними, всякий бунт подавлялся, злоумышленники подвергались изуверским наказаниям.
И вот сейчас свобода Роткалины находится в руках... Кейда. А это означает, что он, Ридстром, оказался в непонятном положении.
Кейд сильно его разочаровывал. Ридстром преклонялся перед разумом, он был редким типом неистового демона, который никогда не выходит из себя. И только Кейд выводил его из себя. А взамен Ридстром обращался с ним строго. Некоторые считали, что даже слишком строго.
И все же после каждой их позорной кулачной драки, когда Ридстром был готов навсегда порвать с братом, он вспоминал, как тот, будучи семилетним щенком, с еще младенческими рожками, преклонялся перед ним, как перед героем. У Ридстрома была слабая надежда, что Кейд еще может отойти от края пропасти и совершить в своей жизни что-то значительное. Но если он не поступит правильно именно сейчас, с этой надеждой придется покончить навсегда.
Вспомнив тот день, когда Кейд впервые увидел Холли, Ридстром прибавил скорость...
Немногим менее года назад Кейд взялся за работу — удалить из кампуса Тулейна сынка одного высокородного демона. Этот сын не просто искал лучшего способа сойти за человека. Молодой демон и в самом деле принял человеческий образ, отрубил себе рога, спилил клыки и отказался от телепортации.
Родители были в ужасе, они хотели вернуть сына домой, чтобы «позорная тайна» не дошла до их друзей и деловых партнеров.
Кейд не был согласен с ними, ибо считал «каждому — свое». Однако по большей части он руководствовался той точкой зрения, что «новый день — новый доллар». В общем, стремление заработать одержало верх.
Ридстром сопровождал его в кампус, чтобы убедиться, что удаление прошло гладко. По дороге в общежитие, где жил демонский сын, они проходили мимо аудитории, на которой висело объявление: «Сегодня награды по математике!»
Кейду это показалось забавным.
— Парад чокнутых, а?
Хотя он учился в школе основам письма, математики и иностранным языкам, Кейд носил на плече чип, обозначающий, что он так и не получил образования, как другие члены королевской семьи. Такие сферы высших знаний, как философия, астрономия или литература, оставались для него неведомыми. И даже по прошествии стольких столетий он чувствовал недостаток образования.
Все эти годы Ридстром нередко находил книги по этим предметам среди вещей Кейда. Его брат, наемник-головорез, тайком занимался самообразованием...
Тогда-то Кейд и увидел Холли Эшвин на сцене — она получала первый приз по математике.
— Гляди-ка, вот славная штучка — брюзга и зануда, а?
Ридстром мог поклясться, что брат говорил на языке низших классов с одной целью — досадить ему.
В тот раз он не понял, что так привлекло Кейда. Конечно, девушка хорошенькая, но застегнута на все пуговицы — в очках, без макияжа и с волосами, стянутыми в тугой пучок. Она была полна спокойной уверенности и явно умна. Определенно, эта девушка не походила на типичных девиц Кейда — наглых и пустоголовых.
— Ладно, Кейд, мы сюда вряд ли впишемся, — сказал Ридстром.
Но Кейд подождал, пока толпа направится в другое место. Когда девушка вышла из аудитории, он окликнул ее:
— Постой, малышка. Есть вопрос насчет того красивого представления, в котором ты только что играла главную роль.
Она повернулась к нему, прищурилась и подтолкнула очки кверху кончиком указательного пальца.
Легкая усмешка Кейда пленяла одну женщину за другой, и, без сомнения, он ожидал, что и эта обратит на него внимание. Но девушка надменно посмотрела на него:
— Могу я вам помочь?
Кейд в замешательстве приблизился к ней, словно повинуясь какой-то непреодолимой силе.
— Ну... да. Что здесь происходит?
— Что происходит? — повторила она.
Она оказалась равнодушной к его заигрываниям, и это застало Кейда врасплох. Он уставился на нее, краснея оттого, что не мог не запинаться. И он опять окинул откровенным взглядом ее фигуру, как будто не сделать этого было выше его сил. Не сказав ни слова, девушка повернулась на каблуках и ушла.
Ридстром потащил брата в другую сторону. Тот оглянулся через плечо и сказал сдавленным голосом:
— Она не оглянулась на меня. Ни разу.
В последующие месяцы Кейд узнал о ней все, что мог. Ридстром даже застал брата на крыше здания в деловой части города. Кейд сидел там с флягой демонского напитка и подглядывал за девушкой.
Да, похоже, это единственная женщина, с которой Кейд мог стать одним целым, иметь потомство, познать истинное счастье. Впрочем, Ридстром все еще был не в состоянии это понять. Королевство всегда на первом месте.
Он умер бы за свой народ. Почему же Кейд не...
Сквозь свет фар на него смотрели глаза. Какое-то животное? Нет, женщина.
Он ударил по тормозам и вильнул в сторону, и «макларен» занесло. Когда машина, наконец, стала, Ридстром схватился за голову — его трясло, голова кружилась.
С трудом он вылез из машины, чтобы осмотреть повреждения; под ногами хрустнули осколки стекла, усеявшие бетон, куски рваной шины и даже обломки корпуса.
Увидев это, он присвистнул. Вдребезги. Правая сторона машины всмятку. Но где же эта женщина? Ее облик возник у него в голове — широко раскрытые от страха глаза, длинные рыжие волосы, взметнувшиеся, когда он проскочил мимо.
— Здесь кто-нибудь есть? — крикнул он. — Вы ранены?
Ответа не было. Ближайшая заправка находилась самое близкое в двадцати милях. Ридстром вынул из куртки мобильник. «Недоступен», появилось на дисплее. Вот дерьмо.
Оглянувшись, он заметил ее. На пустынной дороге она стояла совершенно одна. Глаза их встретились. И в этот миг он ощутил ее пряный, женственный запах. Ее блестящие рыжие волосы падали, завиваясь, до пояса. Ее глаза были темны, как ночь. Шелковое платье обрисовывало ее роскошные формы.
Ему пятнадцать сотен лет. Влекло ли его когда-нибудь раньше к женщине настолько безумно и неистово?
Она медленно двинулась по дороге прочь от него.
— Нет, постойте! С вами ничего не случилось?
Она обернулась, но не остановилась.
— Я ничего вам не сделаю, — крикнул он, идя за ней. — У вас здесь машина?
— Мне нужна ваша помощь, — сказала она гортанно.
Он поспешил за ней.
— Вы живете где-то здесь?
— Нужна ваша помощь, — повторила она еще раз.
Он подошел к ней.
— Мне нужно добраться до города, но потом я смогу вернуться и помочь вам.
Ридстром смотрел ей в лицо, и у него снова закружилась голова, его охватило нетерпение. Ее вид слишком возбуждал, и все это казалось каким-то нереальным. У нее были высокие скулы и безупречная бледная кожа. Ее розовые губы были пухлые и блестящие.
Едва он слегка отодвинулся, она сказала:
— Помоги мне сейчас. — И, схватив его руку своими маленькими руками, она поцеловала его ладонь своими смеющимися губами и положила на свою пышную грудь.
Каждый его мускул напрягся от желания. С тихим стоном он стиснул ее тело. Обещание наслаждения блеснуло в ее колдовских глазах, и он почувствовал, что сдается.
— Вот чего мне нужно, — пробормотала она голосом сирены, выгибаясь под его рукой.
— И боги знают, что я дам тебе это, как только закончу...
— Мне нужно это, — она взяла его другую руку и положила ее на внутреннюю сторону своего бедра, — сейчас.
Ридстром попытался встряхнуться. Он должен выполнить свой долг. Но он уже так долго живет без женщины. Ридстром ощущал связь с ней. Может быть, даже ту самую связь.
Думая об этом, он с силой впился в ее губы. Она поощряла его, встречая каждый удар его языка, дразня его. Но все же что-то оттолкнуло его.
— Я... я не могу заниматься этим сейчас. Я должен встретиться кое с кем. Мне еще ехать и ехать.
— Люби меня, — прошептала она, прижавшись к нему. — Здесь. Под этим деревом, в лунном свете. Я хочу тебя так, что мне больно.
Его рога распрямлялись, пенис пульсировал. Он с трудом сдерживал желание. Но ничего не поделаешь. Нужды королевства всегда идут впереди нужд короля.
— Нет. У меня есть обязанности, — через силу сказал он, впервые в жизни чувствуя ненависть к этим обязанностям.
Возмущаясь ими. Отодвинувшись, он увидел, что она смотрит на него, сведя брови.
— Тогда ты не оставляешь мне выбора, Ридстром.
Не успел он удивиться, откуда она знает его имя, дорога начала исчезать. Он резко обернулся. Все вокруг было иллюзией. Позади он услышал щелчок, как будто крепко захлопнули дверь в тюремную камеру. Когда химера исчезла, он вдруг все понял.
— Ты сестра Оморта и Грута. Сабина — королева Иллюзий.
Она открыла вход в темницу, а потом придала ему вид продолжения дороги.
— Прекрасно, Ридстром.
Он предупреждал Кейда, что их враг не остановится ни перед чем, чтобы помешать им добыть этот меч. Ридстром не знал, что сестра чародея настолько могущественна.
Но если эти слухи верны... Тогда она еще более коварна, чем ее братья.
Самая красивая из всех виденных Ридстромом женщин была и самой злой. А может быть, она совсем не такая чарующая.
— Покажи мне свой истинный облик.
— Вот он. — Она провела руками по своей груди. — Я очень довольна, что он так возбудил тебя.
Он возбуждал его даже сейчас, и Ридстром презирал ее за это.
— Зачем ты так поступила со мной, Сабина?
— Разве не ясно? — Взмахом своей белой руки она направила его взгляд на кровать в центре камеры. Никаких спальных принадлежностей на кровати не было — только цепи в головах и ногах.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 09:03 | Сообщение # 9

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 7

— Ты... ты разгильдяй, — пробормотала Холли, передернувшись от отвращения при виде жилища Кейдеона.
— Скажи мне, что именно ты чувствуешь, Холли.
На абажурах висели рубашки. На полу повсюду валялись коробки из-под пиццы и мятые жестянки из-под пива. Везде лежали DVD-диски, прочитав названия некоторых, Холли вспыхнула от смущения.
— Это... как ты можешь... ты так живешь?
Когда они подъехали к этому имению в Гарден-Дистрикт, неподалеку от дома, где она провела детство, эта роскошная резиденция произвела на нее сильное впечатление. Они проехали через деревянные ворота мимо главного дома к этой постройке — она была в два раза больше ее просторной квартиры на чердаке.
Но внутри царил хаос.
— Я не знал, что ко мне кто-то придет.
— А если бы знал, навел бы порядок? — спросила она.
Кейд усмехнулся:
— Неа. — Взял ее за локоть, повел в спальню, потом в ванную, которая, к счастью, не была опасна для жизни. — У тебя пять минут. Ясно?
Холли молча кивнула, все еще ошеломленная хаосом.
— Сейчас не время пялиться в зеркало на новые уши и коготки. — Кейд пустил воду, установил температуру. — Просто смой с себя кровь и грязь.
Он взял пузырек с шампунем и, обнаружив, что он пуст, отбросил в сторону.
— Сейчас вернусь.
Вернулся Кейд с полотенцем, губкой и пакетом.
— Мой сожитель по квартире не может пройти мимо чего-то бесплатного. Может, тебе что-то понравится.
Он открыл прозрачный пакет и беспечно бросил пузыречки с шампунями в ванну, где они рассыпались без всякого порядка. Бросив полотенце и губку на край ванны, он сказал:
— Я пойду пороюсь, может, найду тебе подходящую одежку. Позови, если что понадобится.
Он закрыл за собой дверь, и Холли заперла ее. Стянув через голову грязную рубашку, она сложила ее и полотенце. Потом взяла губку и шагнула под горячий душ. Под ногами у нее перекатывались пузырьки — беспорядочно, как попало. Это нервировало. Она знала, что у нее нет времени расставить их по три, но с трудом подавляла это желание.
Втянув в себя воздух, Холли взяла пузырек. Потом закрыла глаза, вылила на волосы шампунь, пытаясь не обращать внимания на заострившиеся уши и на длинные... когти.
Она только хотела выйти из этого кошмара, хотела вернуться в свою жизнь, в квартиру на чердаке, где царит порядок, к своей успешной карьере...
О Боже, Тим!
Он больше двух лет был ее бойфрендом. Теперь Тим представлял на конференции в Калифорнии их работу, трудясь ради их будущего. Они планировали, что он получит должность в местной фирме по разработке программного обеспечения и продолжит свои исследования, а она будет преподавать.
Как она сможет предстать перед ним в таком виде? Как она объяснит?
«Ну, в меня ударила молния, и але-оп, я уложила дюжину демонов. Больно ли было от молнии? Нет, это было великолепно. Словно тебя обнял кто-то, о ком ты смертельно скучала».
Придется приложить усилия, чтобы стать прежней. Она сделает все для этого.
«Могу ли я верить Кейдеону, что он мне поможет?» Симпатичное существо, которое следило за ней так долго — мог ли это быть он?
Она помнила его с того дня, когда получила ежегодный приз за исследования в области дифференциальных уравнений. Он запинался и краснел, вел себя совсем не так, как сегодня. Сегодня он был уверенным и сильным. Даже самоуверенным. Невозможно быть более самоуверенным. Казалось, у него есть вторая личность или даже более дерзкий двойник.
Она вспомнила, как он вел себя в грузовике, и глаза ее широко раскрылись. Он прикасался к ней... в сокровенных местах. Вокруг царил хаос, а она помнила эту горячую руку между бедрами, его грубую ладонь, поднимающую ее... его низкое рычание, от которого у нее перехватило дыхание.
Она повернулась, стоя под душем, струи ударили ей в грудь, и это было восхитительно. От удовольствия по телу побежали мурашки...
Как можно чувствовать возбуждение после того, через что она прошла этой ночью? И после того, через что она чуть было не прошла! Этот человек — этот демон — хотел изнасиловать ее на каменном алтаре. Все они хотели этого. При мысли о том, что все они смотрели на нее с вожделением, она передернулась от отвращения.
К счастью, они ничего ей не сделали. Она сумела защитить себя. Сегодня ночью она убивала. Убивала злобно. И делала это с радостью в сердце.
При мысли об этом она испустила крик, ее глаза широко раскрылись, руки опустились за пузырьками. Она уже не могла противиться непреодолимому желанию расставить их. Холли наклонилась, собрала пузырьки. Их было одиннадцать. Не делится на три, но придется.
На краю ванны она поставила три группы по три на некотором расстоянии друг от друга, конечно, наружу этикетками. Потом отклонилась назад и взглянула на разделяющее их расстояния. Сделала эти расстояния одинаковыми.
С каждой стороны ванны она поставила по одному из оставшихся пузырьков — вверх дном. Если они будут вот так перевернуты и отделены от остальных, они не будут частью набора. Они будут исключены из общей группы. Она свела их к нулю.
Холли выпрямилась и тут же какая-то рука схватила ее за запястье и потянула из-под душа. Щекой она уперлась в голую мускулистую грудь.
В тот миг, когда она хотела закричать, Кейдеон закрыл ей рот мозолистой ладонью.
— Они идут...
Он замолчал, его зеленые глаза пробежали по ее телу, а она тщетно пыталась прикрыть свою наготу. Встряхнувшись, он протянул ей футболку:
— Вот. Руки вверх!
— Не смотри на меня! Мне нужно высохнуть...
— Черт побери, Холли, руки вверх!
Она испугалась и послушалась. Он натянул на ее мокрое тело мужскую футболку.
— Я не смотрю, детка, — сказал он, голос у него охрип, она чувствовала, что он смотрит на ее грудь.
Она опустила голову от стыда и увидела, что пуговица на его джинсах не застегнута, как будто он ворвался в ванну, не закончив одеваться. Полоска золотистых волос шла по его животу туда, где были застегнуты только три пуговицы. Белья на нем не было.
Она сглотнула, снова отвела глаза. Взгляд ее остановился на столе рядом с его неубранной кроватью, которую было видно через дверь ванны. На столике лежала книга по психиатрии.
Кейд вытащил все еще сопротивляющуюся Холли из ванны в маленькую комнатку.
— Два черных джипа только что подъехали к дому.
Он не хотел тревожить ее, но на самом деле полагал, что несколько вампиров уже ворвались в дом.
— Вот, держи эту сумку. — Он бросил ей упакованный вещмешок.
В нем была его одежда, его приносящая счастье широкополая шляпа, деньги и прочее.
— Как можно здесь что-нибудь найти?
— Это моя система, — рассеянно ответил он, его внимание было занято ее мокрой футболкой.
Она проследила за направлением его взгляда и оттянула ткань от своих затвердевших сосков. Но ведь он уже видел ее в ванной.
Прежде Кейд не знал, что она настоящая блондинка. Он и не подозревал, какие розовые и крепкие у нее соски. А грудь у нее была гораздо больше, чем казалось...
Он потряс головой, нужно было сосредоточиться на том, как вызволить ее отсюда.
— Это не система, Кейдеон. Это отсутствие таковой.
— Да уж, это не похоже на ту систему, что ты применила к пузырькам. Согласен. — От его взгляда не укрылось, как стройно она их расставила.
У нее был беспорядок в голове, своего рода психическое расстройство, поэтому беспорядок в его жилище казался ей особой разновидностью ада. Придется объяснить, что ей нужно малость расслабиться.
Снова вернувшись к своей задаче, он натянул черную футболку, потом схватил со стула кожаную куртку. Заметил флягу с демонским напитком и бросил ее не глядя, но не услышал, чтобы фляга упала.
— Ловко, — сказал он, швырнув куда-то в ее сторону спутниковый телефон.
И снова она поймала его. Рефлексы валькирии подключались успешно. Схватив свой меч и спальный мешок, он повернулся к Холли. Она прищурилась, глядя на него, потом на флягу.
— Это то, что нам понадобится, чтобы попасть в место назначения? Двадцать процентов продуктов — алкоголь?
— Прямо в точку. Двадцать процентов — серьезный недобор... — Почуяв перемену в воздухе, он вытащил меч из ножен.
В облаке дыма появился Рок с окровавленным мечом на изготовку. Холли отпрыгнула назад, но тот не нанес удара, а опустил меч, окинув ее взглядом.
— Ты одел ее в мокрую футболку и заставил нести сумки? Черт побери, Кейд, мне нравятся твои успехи.
Кейд перешел на демонский язык:
— Она не знает, что она моя. Она все поймет, когда я порву тебе глотку за то, что ты пялишься на нее.
— Понял вас, — сказал Рок умиротворяющим тоном на том же языке, оборачиваясь к Кейду. — На улице уйма кровопийц ждут не дождутся, когда вы выйдете. И двое мертвеньких валяются в доме.
Кейд сунул меч в ножны.
— Хорошо, что здесь есть черный ход.
— Ты едешь на встречу с Ридстромом? — И когда Кейд кивнул, Рок сказал: — Желаю удачи с девушкой. Наслаждайся ею, пока можешь.
— Ты обеспечишь нам прикрытие? Или, может, тебя отзовут, как раз когда ты понадобишься мне?
Рок был одним из его лучших людей, но этого демона отзывали чаще всех.
— Такспо. — Рок огорченно пожал плечами. Так он сокращал выражение «Та, которой следует подчиняться». — Что я могу с этим поделать?
— Можешь кое-что. — Дымные демоны заключают временный договор всякий раз, когда вступают в любовную связь. Согласно этому документу партнерша может вызывать демона по собственному желанию. — Попробуй безбрачие.
— А больше ничего не хочешь? Может, что-то малость пореальнее?
— Излови одного из этих вампиров, чтобы выкачать из него сведения. Пойди по следу и выведай, кто приказал им гоняться за нами. И еще вызови нашу команду, пусть истребят под корень Орден демонов.
— Легче легкого.
Кейд взял Холли за руку и потащил к гаражу.
— Кто это? — шепотом спросила она.
Щеки у нее горели.
— Рок, дымный демон. Он наемник в моей команде. Беглец. Живет в двух измерениях по собственной воле. — Кейд взял у Холли сумки. — Как видишь, он весь от этого разваливается.
В гараже было только одно транспортное средство. Ридстром уехал на своей «обыденной» машине, редком «мерседесе-макларене». А Кейд только что доконал свой старый грузовик.
Единственная оставшаяся в гараже машина составляла гордость и радость Ридстрома, но ездить на ней Кейду и Року было строго запрещено.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 09:10 | Сообщение # 10

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 8

Кейдеон открыл багажник самой немыслимой машины, какую видела Холли, и поспешно бросил туда вещи.
— Что это за машина? — спросила она, просунув руки в рукава его куртки.
Она просто тонула в ней.
— Называется «вейрон». Машина моего брата. — Он отпер дверцу. — Садись — быстро.
При виде кабины, обитой плюшем, Холли подняла брови. Щиток управления был из начищенного металла. Ключ выглядел как привод маленького USВ.
Отец Холли любил спортивные машины. Она училась вождению на его «порше-каррера» и «мазерати», и часто по субботам он брал ее на аукционы и выставки. Но Холли никогда не видела такой машины.
Кейдеон нажал на «старт», и тут же открылась дверь гаража.
— Пристегнись.
Ремень имел четырехзамочную пряжку, это был гоночный ремень. Когда она торопливо застегнула его на своих коленях, Кейдеон завел мотор и выехал из гаража. Дорога от гаража раздваивалась в двух направлениях. Кейд повернул влево, и бетонное покрытие сразу же кончилось, сменившись аллеей. Свернув на глухую улицу, он сказал:
— Кажется, мы оторвались от них.
Она посмотрела в боковое зеркало. Ничего, кроме пустых улиц. Потом повернулась к Кейду:
— Ты не хочешь пристегнуться?
— Зачем это бессмертному?
— По закону ты обязан это сделать.
— Человеческие законы неприменимы к таким, как я.
— Применимы, особенно если ты ездишь по человеческим дорогам, управляешь машиной, которая сделана людьми.
— Это ты знаешь. Или ты на самом деле собираешься рвать на себе рубашку из-за этого... ах да, я и забыл, что на тебе и рубашки нет.
Она скрестила руки на груди.
— Тебе не удастся отвлечь меня.
— Тебе не удастся заставить меня пристегнуться.
Увидев, что он упрямо сжал челюсти, она решила на время оставить эту тему.
— Кто был в доме?
— Вампиры. Они почему-то идут за нами по пятам. Они прорвутся в дом, увидят, что он полон дыма, а потом потеряют головы от меча Рока.
— Понятно. А что он имел в виду под словом «такспо»? Вряд ли мне понравится, чтобы меня так называли, да?
— Некоторых демонов отзывают чаще всего партнеры другого пола. Такспо — сокращенное «Та, которой следует подчиняться».
— Но почему он меня так назвал?
— Это такое выражение для обозначения женщины, против вызова которой ты не возражаешь.
— Вот как.
— Это комплимент, — добавил он.
— Ну еще бы. Потому что «такспо» похоже на «таксу за вызов».
— Ну, я не придумываю слова, я просто ими пользуюсь. — Когда они выехали на трассу, он сумел встроиться в поток машин, не меняя скорости.
Дорога была гладкая, как шелк. Мотор замурлыкал громче.
— Этот звук никогда не надоедает.
Она не водила спортивную машину с тех пор, как умер ее отец, и она даже не думала, что ей хочется иметь такую — до этого момента.
— Я никогда такой не видела.
— Это потому что их всего триста штук. Это самая быстрая и самая дорогая машина в мире.
— Какую скорость она дает?
— Больше двухсот пятидесяти. Разгоняется до шестидесяти за две с половиной секунды.
Она попыталась представить себе такое. Ехать на полной скорости, наверное, все равно что лететь на ракете.
— У нее мощность тысяча одна лошадиная сила, — добавил он.
— В два раза больше, чем у «порше».
Он насторожился.
— Откуда ты-то это знаешь?
— Мой папа был большим любителем машин, и я часто ходила с ним на аукционы. Тебе не кажется, что такая машина слишком заметна?
— Когда встретимся с братом, пересядем на другую машину.
— На чем он ездит?
— На «макларене». Это такой «мерсе...»
— Я знаю, что это такое. — Она усмехнулась. — Тоже не лучший выбор для маскировки.
Кейдеон с удивлением посмотрел на нее:
— Я тоже так думаю.
Девочка разбирается в машинах. Демоны любят машины. И валькирий. Он обречен. Она развела и снова скрестила свои гладкие ноги, что привлекало его внимание. На ней ничего нет...
— Кейдеон, не смотри! — Она потянула вниз его куртку, но куртка доставала лишь до середины бедер. — Я не могу оставаться в таком виде.
— Я же сказал, мы не можем заехать к тебе.
— Тогда разреши мне связаться с подругой, — сказала Холли. — Мне все равно нужно позвонить ей, чтобы она заменила меня на занятиях.
— Это близкая подруга?
И когда Холли кивнула, он сказал:
— Эти демоны знают достаточно о твоем расписании, чтобы с легкостью сцапать тебя. Разве им трудно приставить человека к дому твоей подруги?
— Но очки! Она может подвезти запасные. Я без них не могу читать.
Очки. Те маленькие черные очки, которые так соблазнительно сидят у нее на носу. Уголки у них чуть-чуть приподняты, ровно настолько, чтобы вызвать в памяти пятидесятые годы. Он скучал по этому десятилетию.
— Мы найдем тебе новые очки. А одежду и туфли купим по дороге.
— И еще нужно пополнить запасы моих лекарств.
— А что будет, если мы не пополним?
Она сжала кулаки.
— Об этом нечего говорить.
— Кому-то может прийти в голову проверить твою аптечку. Холли, дело идет о жизни и смерти.
— Хотя я не очень понимаю, что произошло этой ночью, но этот факт я усвоила. Однако я не преувеличиваю важность этих таблеток.
— Посмотрим. Больше я ничего не могу обещать.
— Где мы должны встретиться с твоим братом? — спросила Холли, меняя тему.
Но он знал, что рано или поздно она к ней вернется.
— К северу от озера.
— Значит, у нас есть примерно тридцать минут. Кейдеон, будь добр, объясни, почему я — самая популярная девушка в городе?
— Ты теперь валькирия, а значит, член Закона — это собрание мифических существ. Только вот мы вовсе не мифические. Все, что тебе когда-либо представлялось или о чем ты читала, существует на свой манер.
— Вроде вампиров и валькирий?
Он кивнул.
— И оборотней, и сирен, и упырей.
— А какие они — валькирии?
— Они сильные, как черт знает что. И быстрые, с обостренными чувствами. — Он не удержался и добавил: — Но они очень послушные и с радостью выполняют приказания мужчин.
Холли нахмурилась, а он продолжил:
— И еще. Каждые пятьсот лет наступает Приращение, и...
— Что такое Приращение?
— Это время, когда некая сила начинает влиять на членов Закона, натравливая разные виды друг на друга. Некоторые полагают, что это такой способ убивать бессмертных, иначе мы никогда не умирали бы, и размножались, и заполонили бы всю землю. Так что каждые пятьсот лет происходит нечто необычное. И ты одно из этих необычных явлений.
— Что ты имеешь в виду?
— К каждому Приращению некая женщина — член Закона, которую называют Сосудом, — достигает половой зрелости. Ее первенец становится главным воителем либо добра, либо зла, в зависимости от наклонностей отца.
— Вот почему эти демоны хотели... хотели...
— Вступить с тобой в брак? Да. А вампиры собираются убить тебя потому, что не знают, завершили ли демоны свой ритуал.
Она сдвинула брови.
— Постой. Так меня называют Сосудом? Может ли быть более унизительный термин? По самому определению Сосуд не имеет никакого значения по сравнению с его содержимым. Сосуды — предметы одноразового использования. Почему бы этим существам Закона не назвать меня «призовой кобылой»?
— Я выступал за грузовой трюм, но предложение не прошло.
Она снова скрестила ноги. Они были в хорошем тонусе, упругие — плавание пошло им на пользу. Интересно, подумал Кейд, что она сделает, если он положит руку ей на колени.
Словно прочитав его мысли, Холли сердито натянула куртку ниже.
Проклятие, ему, наверное, придется передать ее Ридстрому. Нет. Как только появилась эта мысль, Кейд прихлопнул ее. Считайте, что он себя не жалеет, но он намерен пользоваться каждым мгновением ее общества, пока это возможно.
— Все эти существа, добрые и злые, будут искать тебя, — продолжал он, — ты нужна им или беременная, или мертвая. Даже некоторые хорошие парни постараются убить тебя.
— Почему?
— Потому что за последние семь Приращений родился только один носитель добра. Все остальные были носителями зла.
— То есть велика вероятность, что мой ребенок тоже будет носителем зла.
— Вот именно.
— А что, если я перевяжу себе трубы или что-то в этом роде?
— Они убьют тебя, чтобы не было никаких сомнений. — И наверняка это не поможет.
Слишком далеко она зашла по пути превращения в валькирию. Ее тело просто-напросто залечит последствия операции. Некоторое время Холл и молчала.
— Это, кажется, действительно опасно — защищать меня. Ты делаешь это из-за денег?
«Я охранял тебя несколько месяцев. Потому что ты сводишь меня с ума, и я хочу тебя больше всего на свете», — подумал Кейд, но ответил:
— Да, потому что мне за это платят. Всем известно, что я с давних пор берусь за сложную работу.
— Сколько ты получишь на этот раз?
— Нечто бесценное для моей семьи.
— Точнее, пожалуйста, — сказала она голосом, который, вероятно, применяла к непослушным футболистам.
Второе правило наемника: лги, но держись как можно ближе к правде.
— Мой брат Ридстром — тот, с которым мы должны встретиться, — король нашего народа, неистовый демон. Но его королевство узурпировал темный чародей Оморт Бессмертный. Как явствует из его имени, Оморта нельзя убить обычным способом.
— Обычным способом?
— Большинство бессмертных можно убить или неземным огнем или обезглавив. Оморт невосприимчив даже к этим средствам. В общем, поразить его неимоверно трудно. Но теперь, если я выполню поручение, то получу меч, который выкован специально, чтобы убить его.
— Темный чародей. — Она ущипнула себя. — Это уже лучше. Интересно, не захочет ли он получить Сосуд для себя, если этого хотят все вообще.
— Оморт не станет тебя искать. Он не станет зачинать ребенка с Сосудом. Он сам дитя Сосуда.
Другое дело, что его единокровного брата Грута родил не Сосуд.
— Значит, Ридстром — король, ты — принц?
— Утраченного королевства.
— Это он увел тебя тогда из кампуса?
— А ты это помнишь? Да, он. Мы — Воуды. Он — хороший брат, а я — плохой. Ты увидишь это, как только мы окажемся рядом.
— Что такое Воуды?
— Так называют нас двоих, потому что мы редко бываем врозь. Независимо от желания.
— Что случилось с тобой в тот день? — спросила она. — Почему ты не мог разговаривать?
— Не мог разговаривать? Это вряд ли.
— Ты лепетал что-то неразборчивое.
Забавно — Ридстром назвал это трескотней.
— Я никогда не лепечу.
— Ладно, а зачем вы оказались в кампусе? Вы уже следили за мной?
— Нет, это было совпадение. — Он вздохнул. — Роковое совпадение...
Она заметила, что он мгновенно изменился при упоминании о его брате. Очевидно, у него с этим Ридстромом проблемы.
Брат Кейдеона показался ей более рассудительным. Возможно, он ответит на ее вопросы более прямо и исчерпывающе. Всякий раз, когда Кейд что-то объяснял, у нее появлялось ощущение, что он говорит не всю правду.
И снова взгляд Кейда скользнул по ее голым ногам. Холли мучило это ощущение уязвимости, которое возникало из-за того, что на ней не было белья.
Вся эта ночь была неправильной. Настоящий кошмар. Ей не нужно, чтобы мужик вроде Кейда бросал на нее похотливые взгляды — ни вообще, ни тем более теперь, когда она была, по сути, голая. Ни один мужчина прежде не видел ее совершенно голой. А этой ночью ее наготу созерцали тринадцать демонов.
Правда, выжил только один.
— Ладно, малышка, брось эти штучки с перекрещиванием ног.
— Мне неудобно! У меня нет моей одежды, моих украшений. Моего ноутбука. Нет даже туфель!
— Вот теперь ты заставила меня почувствовать, что мне тоже неудобно.
Она могла бы поклясться, что он-то устроился хорошо.
— Ты... ты только что потрогал себя.
— Я демон. Я не стыжусь таких вещей.
Она была потрясена.
— Но ты не должен... ты не можешь...
— А что мне делать? Привлекательная женщина сидит в моей машине без всего. Значит, чтобы тебе было удобней, я должен прекратить циркуляцию в моем...
— Замолчи! Я поняла. — Она впилась ногтями в ладони.
Не ногтями — когтями.
— Я буду реагировать, — сказал он. — Даже если ты не мой обычный тип.
— Обычный тип? Представляю себе. Такспо, у которых большая грудь и маленькие мозги.
Он поднял широкие плечи.
— Я предпочитаю телок, у которых немного больше мяса на костях. Такие могут ублажить похоть демонов.
— Телок? Боже мой, я никогда не встречала таких женоненавистников. Держу пари, что тебе нравится, когда твои телки при этом босые и беременные.
— Фигушки. Мне нравится, когда они босые, но предохраняются и всегда готовы лечь ко мне в постель.
Она хотела что-то гневно возразить, но вдруг осознала, в каком положении находится. Никогда еще ей не требовалось до такой степени лекарство, как теперь.
Рассудок Холли совершенно распадался от мыслей и картин, которых там не должно быть. Она не могла не видеть эти золотистые волоски, которые спускались вниз по его животу. Чем больше старалась она не думать о них, тем сильнее эта картина вспыхивала у нее в голове.
Что она ощутит, если прижмется к ним? Если сожмет его бедра, опустив лицо к этим волоскам?
Сердце у нее гулко забилось, когда она представила себе, что натворит, если даст себе волю. Последний раз такое произошло восемь лет назад. Она испугала молодого человека, даже... даже сделала ему больно.
И он не был первым.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 09:31 | Сообщение # 11

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 9

— Ридстрома здесь нет. А он всегда находится там, где обещал быть.
Двадцать минут назад они подъехали к заправочной станции и припарковались. Кейд снова позвонил Ридстрому, но получил сообщение, что абонент недоступен.
— Может быть, он застрял в пробке? — предположила Холли.
— Так не бывает. — Кейд потер ладонью один из своих рогов, а потом вышел из машины.
Прошло еще десять минут. Что-то явно случилось. Брат говорил, что Оморт не остановится ни перед чем. Не пал ли Ридстром жертвой этого могущественного мерзавца?
Кейд не мог продолжать свое дело без Ридстрома — он не знает, где находится первый пропускной пункт и сам не контактирует с Грутом.
«Мне нужен Ридстром, чтобы получить указания. Он нужен мне, чтобы я был в курсе событий».
Прошло тридцать томительных минут, наконец, к ним подъехал красный «бентли».
— Да ведь это чокнутая Никс, — тихо пробормотал Кейд, когда та припарковала задыхающуюся машину.
Никогда еще Кейд не видел, чтобы так обращались с «бентли». В корпусе были вмятины, шины заляпаны грязью, дым поднимался от капота, и в нем виднелись, по меньшей мере, две дыры от пуль. У заднего стекла торчала кукла Гарфилда1.
Конечно, Ридстром послал ее сообщить Кейду о перемене в их планах. Но здесь была проблема. Кейд не мог позволить Никс подойти к Холли, не рискуя попасться на лжи — ведь он солгал, что превращение можно повернуть вспять.
Он поспешил к машине и увидел, что предсказательница выключила мотор и оглушительную музыку.
— Где, блин, мой брат? — спросил Кейд, как только она открыла дверцу.
С пола взметнулись клубы пыли. Никс изящно встала и сразу же повесила за спину меч.
— Что это значит? — спросил он, всматриваясь в необыкновенные глаза Никс в поисках ясности. Он много раз видел, как они становятся пустыми, когда она смущена, и не мог вынести этого теперь. — Никс, это он послал тебя ко мне?
— Нет. Я думала, заеду, посмотрю на мою племянницу. — Она посмотрела в сторону Холли.
— Для Ридстрома нет ничего важнее этого дела. Если ты знаешь, где он, ты должна мне сказать.
Никс небрежно проговорила:
— Сабина, королева Иллюзий, обманом захватила его.
Кейда сковал страх.
— Она единокровная сестра Оморта и Грута. — И по слухам, в сотни раз более злая, чем они. — Чего она хочет от Ридстрома?
— Я думаю, она хочет забеременеть от него, — сказала Никс беспечно, а у Кейда отвалилась челюсть. — Последний из тех, кто уклонился от мятежа в вашем королевстве, будет вынужден признать наследника Ридстрома при любых обстоятельствах.
— Но Ридстром не может ее обрюхатить. Она не его женщина.
— Я уверена в могуществе Сабины, она что-нибудь да придумает.
— Она в сговоре с Омортом? Ридстрома держат в Торнине? Никто не может бежать из темниц Торнина.
— Я не знаю, работает ли Сабина с Омортом или у нее свой план. И я не могу точно увидеть, где заточен Ридстром. Единственное, что я знаю, — он в темной камере.
— Теперь меч нужен еще больше. — Он провел рукой по волосам. — Я не знаю, как связаться с Грутом и даже где находится первый пропускной пункт.
— Я знаю, где он находится, но дальше этого не вижу.
— Что?! Да мне больше ничего и не нужно! Скажи, где это?
— Ты полагаешь, что я позволю отдать мою племянницу злому чародею в обмен на меч?
— Это ты сладила эту сделку! — бросил он.
— Но я не предвидела, что Сосуд будет одной из наших.
— Ты знаешь, что поставлено на карту?
— Что поставлено на карту для тебя, — ответила она. — Она моя родственница.
— Тогда почему мы вообще это обсуждаем?
Никс прищурилась.
— Потому что я вредная?
Никс направилась к Холли, и он не знал, как остановить ее, не применяя силу. Кейд был жалким наемником, но он никогда не согласился бы причинить вред женщине. Он тут же вспомнил о невесте вампира, которую убил. Точнее говоря, убил не нарочно.
У машины послышался голос Никс:
— Иди сюда, дорогая.
Холли открыла дверь, натянула пониже куртку Кейда и вышла.
— Добро пожаловать в семью. — Никс смачно расцеловала Холли в обе щеки, словно не замечая ее испуганного лица. — Я твоя тетя Никс. Я — протовалькирия и предсказательница, не знающая себе равных.
— Вы — валькирия?
— Только самая старая и великая, — ответила Никс.
Кейд добавил:
— Она — мощный прогнозист.
Глаза Никс стали серебряными от избытка чувств.
— А ты — точная копия своей матери. Рыжеватая блондинка с фиалковыми глазами.
— Вы родственница моей мамы?
— Грета была моей сестрой по матери.
— Грета, — медленно проговорила Холли.
— Она была прославленной воительницей. Два десятилетия назад Грета погибла славной смертью в битве.
— Воительница? В битве? А я думала, что валькирии — смиренные существа.
Никс рассмеялась.
— Тебе так сказал этот демон? — Она цокнула языком. — Кейдеон Воуд! Стыдись!
— Я просто хотел малость позабавиться.
— А какая была Грета? — спросила Холли.
— Она была отчасти фурия...
Кейд издал сдавленный звук, но скрыл его за смехом.
— Ни в коем случае. — Это самая неистовая разновидность женщин из всех существующих.
Валькирии бешеные. Фурии... непостижимы.
Черт побери, если он передаст ее Груту, Холли, пожалуй, и сама сможет разделаться с этим чародеем.
— Посмотри на фиалковые глаза Холли. У нее темное кольцо вокруг радужной оболочки. Это глаза фурии.
— Почему она отказалась от меня? — спросила Холли. — Я уверена, что у нее была серьезная причина.
— Я положила в пакет с подарками письмо, которое объяснит тебе больше. Но теперь тебе нужно уехать отсюда. Находиться здесь опасно.
— Куда я еду? — осведомилась Холли.
В ответ Никс мотнула головой.
— Хм, это не назовешь четким ответом.
— Воистину.
— Я думала, мы должны встретиться здесь с братом Кейдеона.
— Должны были, — сказала Никс. — Но его здесь нет.
Холли нетерпеливо вздохнула:
— Скажите мне, как я стала такой?
— Ты говоришь так, будто это трагедия.
— Я... нет, я не это имела в виду, я просто хочу вернуться обратно в свою прежнюю жизнь. Мне предстоит защищать докторскую, я преподаю в колледже...
— Ну да, если бы у меня были такие студенты, как твои замечательные футболисты, мне бы тоже хотелось вернуться.
Кейд толкнул Никс локтем.
— Но все-таки как она стала такой?
Вид у Никс был смущенный, словно она не поняла вопроса, но, в конце концов, ответила:
— Семя всегда находилось в ней, но молния снабдила его водой и солнечным светом. — Она повернулась к Холли: — А теперь ты превратишься в валькирию, как и было предназначено.
— Кейд сказал, что это можно обратить вспять, — проговорила она недоверчиво.
— Он так сказал?
Кейд ущипнул себя за переносицу, готовый к тому, что сейчас его стукнут.
— Он прав, — подтвердила Никс, чем и потрясла его. — Только один мужчина может обратить это вспять. Его имя — Грут Хранитель Металла. Это могущественный чародей. Если ты попадешь к нему до того, как окончательно станешь бессмертной, он может вернуть тебя в прежнее состояние, — сказала она, хотя Кейд знал, что это неправда.
Не сказав больше ни слова, Никс направилась к своей машине, и им оставалось только последовать за ней.
— Я взяла на себя смелость побывать в кишащем вампирами здании, где ты живешь, и собрала для тебя сумку. Я знаю, что тебе хочется переодеться.
Никс открыла багажник.
— Да, а вот твои запасные очки. — И она вынула очки из кармана своего жакета и протянула Холли. — Они называются «Кошачий глаз» — носи на здоровье!
Кейд повторил, четко произнося каждый слог:
— «Кошачий глаз»?
Бросив на него уничтожающий взгляд, Холли надела очки. Никс продолжала:
— Вскоре они будут тебе не нужны. Твое зрение станет улучшаться с каждым днем. А вот держи твои жемчуга. — Она протянула Холли нитку. — Это твой талисман.
— Талисман?
— Ты чувствуешь себя сильнее, когда надеваешь их?
Холли прикусила губу и кивнула.
— Значит, талисман. Эти жемчуга заколдованы. В них ты будешь защищена от глаз того, кто смотрит в магический кристалл.
Холли повернулась к Кейду, словно прося перевести.
— Это значит — не снимай их. — Он взял ожерелье. — Подними волосы.
Когда она подняла кверху свои рыжевато-золотистые кудри, он с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее гибкую шею... Кейд встряхнулся и застегнул ожерелье.
— Тебе нужно высохнуть, — сказала ей Никс. — И пока что ты остаешься уязвимой маленькой смертной. Ах, я забыла — ты же хочешь оставаться такой. — Она хихикнула, прикрыв рот пальцами, как будто это желание было до смешного странным.
Словно в оцепенении Холли взяла сумку и направилась к душевой.
— Интересно, что это ты делаешь? — резко спросил ее Кейд.
Он порылся в сумке и выхватил оттуда первую попавшуюся пару туфель, которую и надел ей на ноги. Потом взял у нее сумку и проводил до дамской душевой.
Она тяжело вздохнула, когда он пошел за ней внутрь и проверил кабинки. Перед тем как уйти, он ущипнул ее за подбородок.
— Малышка, если кто-нибудь будет клеиться к тебе здесь, ты дай им попробовать того, что дала попробовать демонам. Ясно?
Всякий раз, когда кто-то спрашивал Холли, что она делала вчера вечером, она отвечала:
— Занималась, ходила в библиотеку, плавала в бассейне.
Время от времени она вносила разнообразие в два первых пункта, потому что делала это вместе с Тимом. Чем она занималась сегодня вечером?
— Устроила демонам ужасную кровавую баню, стреляла в вампиров из пулемета, совершила сумасшедшую поездку на машине через болота. Узнала, кем и чем была моя родная мать. Узнала, что тайный мир существует бок о бок с нашим...
Слишком много, чтобы осознать. Она не умела как следует приспособиться к переменам даже в идеальных обстоятельствах. Теперь она была... в оцепенении. Она стояла перед зеркалом и смотрела на себя. Круги, которые всегда окружали радужную оболочку ее глаз, стали теперь гораздо более заметными. Глаза у Никс были такие жуткие, но от их золотистого цвета дух захватывало, а фиалковые глаза Холли были просто странными.
Холли откинула назад волосы, будучи больше не в состоянии не обращать внимания на свои заостренные уши. Ее глаза широко раскрылись. Если Никс собрала ее вещи, она, конечно же, заметила пузырьки с таблетками, которые Холли поставила в ряд на столе.
Наклонившись к чемодану, она расстегнула молнию. Внутри она нашла ноутбук и кейс, сотовый телефон, даже противобактериальные носовые платки — все было здесь. Но никаких таблеток...
Холли прислонилась к стене, ей хотелось убежать, бросить все это.
Но Кейдеон и Никс были единственными, кто в состоянии помочь ей вернуться в нормальное состояние. Выбора у нее нет — только поступать в соответствии с их планами. Планы, в которые входит необходимость оставить город.
Пятнадцать лет она не пересекала границ Орлеанского округа. Она вообще мало куда ходила, кроме как в кампус, находившийся в десяти минутах от ее квартиры на чердаке.
Кампус действительно был для нее целым миром — упорядоченным и организованным микрокосмом, где все имело смысл. Дни были поделены между занятиями в аудитории, недели — на дни занятий, а годы — на семестры.
Теперь у нее было такое чувство, будто ее отправили в ссылку. Отмахнувшись от этой мысли, она взяла мобильник и набрала номер своей подруги Мей. Не получив ответа, она послала сообщение.
«Привет, Мей, это Холли. Я исчезаю. Не в буквальном смысле. Ха-ха. Не могла бы ты взять мои часы на некоторое время? Хм, у меня целая куча срочных семейных дел, и я вернусь... сколько времени меня не будет? — не раньше чем через неделю».
Читая свое сообщение, Холли чувствовала себя как бы отделенной от самой себя, изумляясь, как обычно звучит ее голос.
«Позвони мне по мобильнику, если понадобится. Я твой должник».
Отключившись, она прерывисто вздохнула. Нужно одеться, шевелиться.
Присев рядом с сумкой, Холли поискала в боковом отделении белье и нахмурилась, увидев то, что нашла. Там были колготки до бедер, трусики-танги и лифчик с половинными чашечками, еще в магазинной упаковке и с болтающимися этикетками. Все было ее размера, и все выглядело весьма соблазнительным.
Почему Никс предпочла эти вещицы прекрасным трусикам до талии и лифчику, уменьшающему объем груди?
Впрочем, выбора не было. Холли разгладила шелковые колготки до бедер и впервые в жизни надела трусики-танги.
Когда она была полностью одета, а жемчуг и очки заняли подобающие им места, она принялась приводить в порядок волосы. Сердитыми движениями расчески она зачесала свои кудри назад, заставив их подчиниться себе, как всегда, только теперь она постаралась прикрыть ими свои странные уши.
Когда последняя шпилька была на месте, она всмотрелась в свое отражение. Как может она выглядеть почти такой, как всегда, когда внутри у нее такая катастрофа? Глаза ее стали влажными, и она схватилась за крышку стола, чтобы сохранить равновесие.
После всего безумия этой ночи она поняла до конца только две вещи. Она должна вернуться в свое прежнее состояние. И для нее опасно быть рядом с Кейдеоном Воудом.
Столешница треснула у нее в руках.
1Гарфилд, Джеймс Эйбрам (1831-1881), 20-й президент США. 2 июля 1881 года, через четыре месяца после инаугурации, на жизнь президента было совершено покушение, в результате которого он умер.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 09:35 | Сообщение # 12

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 10

Никс, подпрыгнув, села на капот «вейрона» и сказала:
— Кейд, у тебя все плохо.
— Что там еще?
— Ты знаешь, что Холли тебе не доверяет?
— И не должна! И тебе тоже не должна. Но развей мои сомнения. Почему ты ей соврала?
— Мне хотелось посмотреть, куда ты клонишь.
— Я собираюсь осуществить наш план. — Он открыл багажник и раскрыл свою сумку.
Порывшись, вынул флягу, потом выпил демонского напитка. К несчастью, напиток этот обладал замедленным эффектом, но результат выпивки скажется в недалеком будущем.
— Ты уверен, что сможешь отдать Холли злому чародею, хотя сам можешь предъявить на нее права! Ты ждал ее девять веков.
— Я должен это сделать, хотя и не хочу. Видят боги, не хочу. Но теперь эта сука Сабина схватила моего брата, а я и так очень многим ему обязан. Это единственный способ, каким я могу расплатиться за все, что сделал. От меня теперь зависит судьба королевства и его народа, и только от меня.
Истина, содержавшаяся в этих словах, подействовала на него, точно неожиданный удар. Черт! Судьба всех жителей Роткалины легла на плечи какой-то паршивой овцы, негодяя, бездельника.
Кстати...
— Ты сказала Ридстрому, что умерла одна смертная женщина по имени Неоми. Ты уверена?
— Абсолютненько.
Кейд и не подозревал до этой минуты, как сильна в нем надежда, что она жива. Выбрось это из головы...
Никс внимательно смотрела на него.
— Наверное, я буду лгать Холли так же, как и ты. Поскольку, во-первых, я не думаю, что ты сумеешь отдать ее. Нет-нет, я не вижу, чем это кончится. Это только предчувствие. И, во-вторых, я думаю, что ты должен быть жесток, чтобы быть добрым. Холли нужно дать знания о мире откровенно и быстро, и никто не справится с эти делом лучше тебя.
— Дать знания? Что ты хочешь сказать? Она знает все, что надо.
— Я хочу, чтобы Холли испытала жизнь. Чтобы она отбросила свои шоры. Мне кажется, ты именно тот человек, который может показать ей все, чего она не знает и не хочет знать. Моя племянница невинна в стольких областях, а в жизни женщины настает время, когда невинность становится невежеством.
— Насколько невинной она может быть в таком веке, как этот?
— Она избегает всего, что может разжечь ее наклонности валькирии — всего возбуждающего и приводящего в неистовство. На ее компьютере стоит контент-контроль, и она не подключила к телевизору ни единого кабельного канала. Она живет по принципу «детям до шестнадцати лет смотреть запрещается». Она сублимирует свои наклонности с таким постоянством, что временами доводит себя до болезни.
— Так вот, значит, где собака зарыта?
Никс кивнула.
— А все, что нельзя сублимировать, она глушит лекарствами.
— Теперь ей нужны ее таблетки.
— Ну что же, поскольку я прихожусь ей теткой, могу сказать, что она их не получит. Другие валькирии почувствуют, как появляется ее энергия. Скоро они начнут сами искать ее.
— Значит, тебе нужно обмануть их.
Никс помолчала, а потом сказала:
— Придется. Если ты поклянешься, что ни на шаг не уклонишься от цели во время поездки.
— Ты хочешь этого только потому, что это даст мне больше времени привязаться к ней, увеличит шансы, что я пошлю все куда подальше и оставлю ее себе.
— Да.
— Проклятие, ведь поездка займет больше времени, возможно, не одну неделю. Крепость Грута может оказаться даже на Аляске. — Кейд сделал большой глоток из фляги. — А Ридстром сказал, что мы должны успеть до полнолуния. Что, если мы не успеем?
— Таково мое условие.
— Она окажется в еще большей опасности. Подумай об этом — как только она попадет к Груту, ее спрячут.
— Хочешь — соглашайся, хочешь — нет. Но ты не попадешь никуда дальше первого же пропускного пункта.
— Ладно, — резко сказал он. — Я согласен на твое условие. Больше времени с Холли — больше времени привязаться к ней.
В этот момент Холли вышла из душевой. Волосы у нее были стянуты назад и уложены в идеальный пучок, на ней были все ее «талисманы»: неописуемый свитер, и одна из тех юбок, которые так облегали ее пышный задик, что вызывала у мужчин вроде него желание оказаться тем, кто выпустит на волю страсти, скрытые за этой строгой внешностью.
Плечи она откинула назад, подбородок подняла. Ее уверенность — уверенность сексуальной умной женщины — вернулась к ней с полной силой. Кейду хотелось зацеловать ее так, чтобы у нее подогнулись колени.
— Куда мы едем? — рассеянно спросил он у Никс.
В этот момент самым важным ему казалось иметь в своем распоряжении побольше времени, чтобы привязаться к Холли. Никс ответила:
— Штат Миссисипи, пункт 775. Поедешь на север от Мемфиса, встретишься с демоницей по имени Иматра. В сумке с подарками, которую я отдала Холли, есть более подробные инструкции.
— Угу. — Он неуверенно шагнул вперед, чтобы взять чемодан у Холли, дав клятву хранить молчание до тех пор, пока не обретет равновесия — или пока не возымеет эффект содержимое фляги.
— Я хочу поговорить с тетей наедине.
Холли думала, что Кейдеон станет возражать. Но он всего лишь надел шляпу — кожаную, видавшую виды, — пробормотал что-то насчет покупки еды на дорогу и разговора с Роком, а потом ушел.
— Посмотри на него в этой шляпе, — сказала Никс. — Такой мощный сексапил должен преследоваться по закону. — Она смотрела на него, пока он не вошел в магазин, потом тихо что-то проворчала и порывистым движением поправила меч, который висел у нее на спине.
Да, Кейдеон, вероятно, хорош собой, но факт остается фактом: он демон, и притом с рогами.
— Теперь они не носят их так, как раньше, — вздохнула Никс, глядя на нее.
Холли опять поразилась, насколько сверхъестественно красива и необычна с виду ее тетка.
— Я хотела поблагодарить вас за то, что вы привезли мои вещи. Но почему там оказались новое белье и чулки?
— Потому что я знала, что у тебя белье практичное. — Она насмешливо передернулась. — Валькирии любят вещи красивые, сексуальные, а практичные вещи редко бывают такими. Вот я и купила немного роскошного белья, достойного тебя.
Несексуальное белье нужно было Холли для того, чтобы чувствовать себя... ну, скажем, очень несексуальной.
— А вы не нашли на полке в ванной пузырьки с моими таблетками?
— Как же, пузырьки, которые стояли совершенно прямой линией, разделенные по три. Все в твоем доме расположено совершенно линейно. Или разделено на три. Или стоит под прямым углом друг к другу, — сказала Никс, и ее золотистые глаза, казалось, то проникают Холли прямо в душу, то становятся пустыми. — Я с удовольствием разрушила весь этот порядок.
Внутри у Холли все перевернулось. Воспоминания о ее священном и неприкосновенном доме, который она оставила в идеальном состоянии, помогали ей продержаться этой ночью. Она думала, что как только их поездка закончится, она сразу же вернется в свою прежнюю жизнь.
— Разрушили?
Как раз в тот момент, когда Холли была уверена, что ее стошнит, небо у нее за спиной озарила молния. Никс довольно улыбнулась:
— Таблетки тебе больше не нужны. Ты употребляла их, чтобы заглушить в себе валькирию. Теперь тебе это уже не нужно.
— Нет, я хочу вернуть все обратно. Мне это нужно. Я терпеть не могу перемены — я не знаю, что с ними делать, — сказала Холли, сжав ладонями лоб. — Сколько времени понадобится, чтобы добраться до этого чародея?
— От недели до месяца.
— Сколько времени у меня осталось, чтобы не потерять возможность вернуться в свое прежнее состояние?
— Приблизительно столько же.
— Если таблетки приглушали раньше мои наклонности валькирии, они замедлят это превращение, да?
— Это возможно. — Никс пожала плечами, откинув свои черные длинные волосы. — Впрочем, нельзя сказать наверняка. Человеческая фармакология находится за пределами моего понимания.
— Никс, прошу вас! Возможно, по виду этого не скажешь, но сейчас я иду по самому лезвию бритвы.
Та кивнула с серьезным видом:
— Понимаю. В комнате отдыха тебе страшно захотелось крикнуть в потолок и рвать на себе волосы. Ну, дорогая, кто-то ведь прибирается там.
Как она узнала?..
— Я всезнающая, вот как.
— Тогда скажите, вся чушь насчет Сосуда — правда?
— К несчастью, да. Советую осторожно выбирать отца своего ребенка.
— Почему я?
— Проявление невезения, — ответила Никс.
— Но если мое превращение в валькирию обратить вспять, я все равно останусь Сосудом?
— Сосуд должен принадлежать Закону.
— Значит, если я вернусь в свое нормальное состояние, эти существа перестанут охотиться на меня?
— Теоретически так и будет. Но думаю, когда дело дойдет до выбора, ты примешь свою новую личность. Наконец-то у тебя появится личность.
— Что это значит?
Никс высвободила локон из тугого пучка Холли.
— Кто ты, племянница? Ты же понятия об этом не имеешь. Но скоро поймешь. — Никс усмехнулась. — Ладно, мне нужно ехать. Протовалькирия и предсказательница, не имеющая себе равных, — это утомительная, неблагодарная работа, но кто-то должен ее выполнять.
— Подождите! — Холли пошла за Никс к ее потрепанному «бентли». — У меня еще очень много вопросов. Моя мать умерла молодой? И кто мой отец? Как мне с вами связаться? Много ли в мире таких, как мы? Как я их узнаю?
— На все твои вопросы ответят со временем.
— Прошу вас, возьмите меня с собой! Вы сказали, что мы — родственницы. — А Холли чувствовала, что еще несколько часов в обществе Кейдеона доведут ее до крайности.
— Если ты хочешь стать валькирией, тогда садись. Сегодня ночью нас ждет одна разборка. — Никс указала на заднее сиденье.
Холли невольно попятилась — такой беспорядок там был. А Никс продолжала как ни в чем не бывало:
— Но если ты решишь вернуться обратно, я не смогу отвезти тебя к Груту. Его крепость скрыта, и тебе придется пройти через несколько контрольно-пропускных пунктов, чтобы добраться до него. На это потребуется, по меньшей мере, неделя, неделя, которой у меня нет, ведь я борюсь с концом света. Ты только подумай, Холли, — одной рукой она обняла племянницу за плечи, а другой махнула в сторону арки перед ними, — с концом света, с абсолютным беспорядком.
Холли передернулась.
— И ты хочешь отвлечь меня, не дать предотвратить это? — спросила Никс, отпуская ее.
— Конечно, нет, но...
— Если ты твердо решила вернуть дар, посланный тебе, тогда я устрою так, что Кейду придется доставить тебя чародею в целости и сохранности. Ты этого хочешь?
— Я хочу ехать, но не наедине с ним! Ведь можно было нанять кого-то не такого...
— Невероятно горячего? Не с такими лакомыми рожками и не с таким сексуальным акцентом? — Никс покачала головой и открыла дверцу машины. — Нет, Кейд сумеет обеспечить тебе безопасность. Он сильный, и он безжалостный.
Холли раскрыла рот, но ничего не сказала.
— Да, чуть не забыла. — Никс взяла с сиденья для пассажира увесистую сумку. — Здесь твой подарочный набор. Все, мне пора. Чао!
Никс завела мотор, а Холли проговорила:
— Один вопрос, последний.
— Ну, давай, дорогая.
— Могу я доверять Кейду?
Никс лучезарно улыбнулась. Ее золотистые глаза были пусты.
— Настолько, насколько ты способна его отбросить.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 09:41 | Сообщение # 13

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 11

— Все-таки машина у нас приметная, — заметила Холли, когда Кейд выехал на трассу и взял курс на север.
— Пока что. Нам нужно быстренько выбраться из города. Так уж получилось, что нас везет эта машина.
— Куда мы поедем сначала?
— В Мемфис. Никс сказала, что указания в твоей сумке.
Холли схватила тяжелую сумку, которую дала ей тетка. Там она нашла свой паспорт, письмо, написанное от руки, карту с крестиком, стоящим над Мемфисом, и два тяжелых тома. Один назывался «Книга знаний», другой — «Книга воителей».
Она вынула письмо и спросила:
— Почему Никс по временам выглядит отсутствующей?
Кейд глотнул свой «Ред булл», не глядя на нее.
— Она так занята видением будущего, что уходит из настоящего. Ты привыкнешь. К тому же ей больше трех тысяч лет.
Это не укладывалось в голове. На вид Никс казалась ее сверстницей.
— А тебе сколько лет?
— Около тысячи. — Кейд выглядел не старше тридцати четырех — тридцать пяти лет.
— А откуда у тебя такой акцент?
— Входящие в Закон умеют приспосабливаться к языкам и диалектам. Это делается бессознательно.
Холли с треском сорвала с письма черную восковую печать. Кейд попытался посмотреть, что там написано. Она загнула лист, и он, пожав плечами, стал смотреть на дорогу. Тогда она прочла текст, написанный затейливым почерком, или попыталась прочесть, потому что очки сильно затрудняли чтение...

«Дорогая племянница, добро пожаловать, наконец, в семью!
Это письмо объяснит тебе все то, на что у меня не хватило времени. В сумке ты найдешь две книги. Одна — история нашего происхождения и записи о самых доблестных валькириях-воительницах. История твоей матери — среди них.
Твой отец был человек, гражданский инженер, великая любовь в жизни Греты. Его убили, мстя за один из ее набегов на вампиров еще до того, как Грета узнала о твоем существовании».

Убили из мести? Набег на вампиров?

«Грета очень страдала, отдавая тебя, но именно так валькирии избавляются от человеческих отпрысков. И все мы тоже думали, что ты смертная. Она сделала это с любовью к тебе. Ни в коем случае не сомневайся в этом».

Холли и не сомневалась. Теперь она знала, что к любящим Эшвинам она попала не случайно.

«Вторая книга объяснит некоторые стороны этого нового мира, в который тебя втолкнули. Прочти обе. Это будет странное чтение.
Дальше. Я знаю, что ты сомневаешься, стать ли тебе валькирией...»

Откуда она могла это знать? Разве только...
— Она действительно ясновидящая, — пробормотала Холли.
Кейд, который, кажется, несколько расслабился, откликнулся:
— А как же.

«Но я прошу тебя, по крайней мере, рискнуть и дать шанс валькиризму в себе. Так поступают все разумные детки. А тебе нужно только идти навстречу тому, чего ты всегда боялась и от чего отгораживалась последние двадцать лет. Это довольно просто!
Лижи рога Кейду, и можешь обращаться с ним как с наймитом, потому что он и есть наймит и привык к этому».

Лизать ему рога? Холли делала вид, словно их вообще нет, а уж лизать их!

«Между прочим, два совета: если тебе нужно убедиться, что твой прежний опекун говорит тебе правду обо всем, заставь его «поклясться в этом Законом». А если не хочешь забеременеть, не ешь. Валькирии становятся бесплодными, когда не едят земные плоды.
Дружески,
Никс, протовалькирия, предсказательница, не имеющая себе равных,
Полубогиня, твоя любящая тетка».

Холли сложила письмо. Столько информации, а ведь она прочла еще только письмо-вступление.
Она со вздохом вытащила «Книгу воителей» и открыла ее на разделе «Происхождение валькирий». Повествование тут же захватило ее.
Тысячу лет назад боги Один и Фрейя были разбужены от десятилетнего сна криком, который издала умирающая на поле брани дева-воительница. Фрейя подивилась мужеству девы и захотела сохранить его, поэтому она и Один ударили в эту смертную своей молнией.
Дева пробудилась в их великолепном чертоге, излеченная, но неизменившаяся — она осталась смертной — и беременная бессмертной дочерью-валькирией.
Годы шли, и молния богов ударяла в умирающих женщин-воительниц из всех аспектов Закона — от фурий до полиформ и оборотней.
Фрейя и Один даровали их дочерям неземную внешность Фрейи и хитрость Одина, а потом соединили эти свойства с храбростью матери и отличительными чертами ее предков. Эти дочери были наполовину сестрами, каждая была уникальна; но в соответствии с Законом валькирию всегда можно узнать: от сильных чувств глаза у них зажигаются серебром.
Холли подняла глаза.
— Сегодня ночью мои глаза становились серебряными?
Кейдеон кивнул, наконец-то посмотрев на нее.
— Именно так я понял, что ты превратилась в валькирию или начала превращаться. — Он вытер ладони о джинсы и на миг стал править коленями. — У всех существ Закона глаза приобретают особенный цвет. — Глаза Кейдеона были черными.
Эти сведения объясняли так много о ней самой, чего она никогда не понимала.
Ее одержимость блестящими камнями? Она присуща всем валькириям. Они унаследовали эту жадность от Фрейи. Ее очарованность молнией, ее непреодолимое желание выбежать под гром и ливень? Валькирии получают питание от электричества, берут энергию от земли.
А необычная сила Холли, которую она так старательно пыталась скрыть? Валькирии всегда сильные, неистовые, воинственные. А также влюбчивые...
Она вспомнила, как впервые оказалась в постели с мужчиной, школьным приятелем Бобби Тибодо. Им было по шестнадцать, и она, обезумев от нескольких неумелых поцелуев Бобби, вспрыгнула на него, подчинила его себе.
Холли была в таком возбуждении, что не поняла, насколько ему больно. Только когда Бобби перестал отвечать на ее поцелуи, она заметила, что впилась ногтями ему в предплечья, удерживая его, а он отчаянно пытается выбраться из-под нее.
Бобби смотрел на нее в изумлении и страхе, а она смотрела на него прищурившись. Как будто в ее теле обитал кто-то другой. Затем она гортанно пробормотала:
— Наверное, лучше покончить с этим делом?
И когда она отпустила его, он убежал.
До своего первого года в колледже она больше не пыталась вступить в отношения с мужчинами. Вторая встреча была еще агрессивней.
Отбросив эти воспоминания, Холли нашла страницу, посвященную Грете. Грета Отважная предводительствовала войсками валькирий, ведьм и фурий в великой битве на Равнине Судьбы. Если дата этой битвы верна, значит, Грета пошла на войну, будучи беременной. Через шесть лет ее лишили жизни на передней линии в бесславной осаде восемнадцати ночей.
Внезапно ощутив себя вымотанной, Холли без всякого энтузиазма взяла «Книгу знаний». Просматривая ее, она нашла энциклопедическое введение в каждую «известную особь». Листая книгу, она нашла все, начиная от привидений и сирен до вендиго и демонархий...
— Хочешь поесть или попить? — спросил Кейдеон.
Она не чувствовала голода. Он вынул бутылку воды из-под ее сиденья и подал ей.
— Спасибо. — Холли осторожно отвинтила крышку, решив не прикасаться...
Мать твою! Она прикоснулась к краю горлышка. Со вздохом она снова завернула крышку и поставила бутылку у своих ног.
— Что-то не так с водой?
— Я прикоснулась к краю горлышка. — Она вздернула подбородок. — Запачкана. Теперь я не могу это пить.
Вместо того чтобы рассмеяться, он взял другую бутылку, открыл ее, не запачкав, потом протянул Холли:
— Эти короткие крышки — такое занудство.
Она раскрыла рот. Как раз на прошлой неделе она жаловалась Мей по этому поводу.
— Ты все еще в потрясении? — спросил он.
— Немного.
— Почитай мне эту книгу, и я буду добавлять подробности и объяснять кое-что.
— Как я могу тебе доверять? Ты сказал, что валькирии — существа покорные. В «Книге воителей» я прочла о Кэдрин Холодное Сердце — убийце, которая нанизывает на веревку клыки вампиров, обезглавленных ею. И еще есть Эммлин Непохожая, убившая собственного отца. Разрубила его на три части. — Три! — Все они прямо воплощенная покорность?
— Я просто малость позабавился. Я мог бы с таким же успехом сообщить, что сирены не любят петь.
Она наклонилась к нему:
— Значит, если у меня возникнут вопросы, ты честно ответишь на них?
— Да, если ты будешь отвечать на вопросы о самой себе.
Холли не увидела в этом ничего опасного.
— Хорошо. Начинаю. Сколько существует демонархий? Где они находятся?
— Их сотни. Почти у каждой категории демонов — начиная от дымных демонов вроде Рока и заканчивая демонами пафоса — есть свое королевство, обычно в особой плоскости пространства.
— Особая плоскость пространства? Разве такое существует?
Он кивнул:
— Существует больше измерений, чем можно нанести на карту.
— Как называется твое королевство?
— Роткалина. — Когда он сказал это, его акцент стал заметнее, словно одно упоминание о родине вызвало в нем острое чувство тоски.
— Как ты туда попадаешь?
— Самый доступный вход находится в Южной Африке.
Так вот почему у него такой акцент.
— Это что-то вроде альтернативной вселенной? Там что, пурпурное небо и зеленое солнце?
— Еще чего. Роткалина похожа на западное побережье Северной Америки.
— Вот как, — сказала она с довольно глупым видом. Потом нахмурилась. — Но если Оморт — чародей, зачем ему понадобилось захватывать королевство демонов?
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:38 | Сообщение # 14

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 12

«Умная девочка», — подумал Кейд. Мало кто задавал ему такой вопрос, хотя ему он представлялся одним из самых важных.
— Это богатый край, — ответил он. — И это королевство удобно расположено в стратегическом отношении.
Но на самом деле пользы от самого королевства Оморту не было никакой, и он держался за него только потому, что мог это делать. Оморт хотел того, что находится внутри крепости. Торнин был сооружен вокруг легендарного Колодца Душ, чтобы защищать этот мистический источник силы от чародеев вроде Оморта. А неистовые демоны были отправлены в Торнин охранять твердыню.
Но при этом им так и не сообщили, что именно дает Колодец душ.
— Почему вас называют неистовыми демонами?
— Мы становимся... неистовыми, когда превращаемся в настоящих демонов. Бессмысленная ярость и все такое.
— Становитесь демоническими? Как сегодня ночью, когда ты дрался?
— Ну да... это был всего лишь намек. — Когда он превращался в настоящего демона, его кожа темнела, краснела, а тело становилось выше и крупнее.
Клыки удлинялись, рога заострялись, достигая полного размера. В этом состоянии он мог источать ядовитое вещество из их концов, которое способно на время парализовать даже бессмертного.
Она сглотнула.
— И как часто вы приходите в ярость?
— Крайне редко, если говорить о полном превращении. Это бывает, только когда жизни демона или жизни кого-то из членов его семьи грозит опасность. — Или когда он впервые овладевает своей женщиной.
— Почему существа Закона скрываются от людей?
— На протяжении всей истории всякий раз, когда какая-либо разновидность этих существ выходила из укрытия, их убивали.
— Например?
— Тысячу лет ведьмы жили среди людей открыто, пока наконец люди не стали остервенело их сжигать. А возьми всех тех людей в прошлом, которых убивали, считая, что они одержимы демонами? Они ведь и были демонами.
— Но как удается всем этим существам держаться в тайне от людей?
— Это проще, чем кажется. Мы по большей части живем в сумасшедших крупных городах, реже — в маленьких городках. Большая часть людей полагает, что все необычное в нашей внешности — это костюмировка, или — в наши дни — часть выходки MTV. — И продолжил более серьезно: — Но каждый миф — это пример того, как проявляет себя какое-либо из существ Закона.
— Что ты будешь делать, если тебе прямо сейчас полицейский велит остановиться? Что, если ты наденешь свою шляпу, а он велит тебе снять ее?
— Многие демоны бросились бы бежать, получили бы пару пуль, а потом исчезли бы из виду, чтобы калькироваться.
— Калькироваться? Я читала об этом. Это означает телепортацию?
Он кивнул.
— Но не все разновидности демонов могут это сделать, и те, в ком такая способность заложена потенциально, должны много потрудиться, чтобы овладеть этим умением.
— Полагаю, ты этого не умеешь, иначе телепортировал бы нас, вместо того чтобы пробиваться через болота.
— Я умел это делать. Пару столетий я наслаждался такой возможностью. Но Оморт колдовством лишил меня этих способностей. И брата тоже.
— Ты сможешь когда-нибудь вернуть их?
Он посмотрел ей в глаза:
— Как только меч, выкованный Грутом, снесет голову Оморту, мы будем свободны.
Лицо у Кейдеона стало мрачным, словно он представил себе, как отрубает голову Оморту. Потом его взгляд упал на Холли, и он словно встряхнулся.
— Теперь вопросы о тебе...
— Что ты хочешь знать?
— Как ты выяснила, что ты приемыш?
— Это никогда не держали в тайне. Мама часто рассказывала о том дне, когда кто-то оставил меня на ступеньках их дома. Она всегда называла меня найденышем. — Холли мягко улыбнулась. — Она много лет пыталась забеременеть. Когда это не получилось и они решили взять приемыша, в приходе сказали, что мой отец слишком стар. А он пережил ее.
Хотя и ненадолго. Он так был влюблен в свою сорокапятилетнюю жену, что когда она умерла от рака, хотел только одного — последовать за ней. У ее родителей была любовь необыкновенная, любовь, о которой читаешь в книгах, но которую редко можно встретить в реальной жизни.
Испытали ли такую любовь ее биологические родители?
— Держу пари, ты никогда не представляла себе, что твоя настоящая мать — валькирия-воительница, — сказал он, глотнув «Ред булл».
— Нет, мы всегда думали, что она — подросток. — Незнакомый запах ударил ей в нос, и она принюхалась. — Ты что, пьешь? Ты подлил алкоголь в свое питье?
— Может быть.
— Ты пьешь за рулем!
— Если я дерябну, реакция у меня все равно будет в тысячу раз быстрее, чем у человека.
— Ты ругаешься как матрос, клевещешь на женщин, а теперь я узнаю, что ты водишь машину в пьяном виде. — Она посмотрела на спидометр. — И ты едешь слишком быстро.
— Верно, верно, верно. А ты никогда не развлекаешься, никогда не дурачишься.
— Я развлекаюсь!
— Ты не поняла бы, что развлечение — это развлечение, даже если бы оно хлопнуло тебя по заднице.
Она выпятила подбородок.
— Ты считаешь, что я ханжа и недотрога.
— Я хотел сказать: по упрямой и любящей поучать заднице. Но недотрога тоже подходит, особенно после того, что рассказала мне о тебе сегодня Никс.
— А что она рассказала? — спросила Холли.
— Сказала, что ты невинная, и не только в телесном смысле. Я сам видел, что ты девственница, но...
— Как? — прервала она.
— Да ведь это просто на тебе написано. Для мужиков вроде меня это все равно что мерцание маяка.
— Прошу тебя. Скажи мне. Что на мне написано такого мерцающего?
Она посмотрела на потолок машины, стараясь не потерять самообладание. Потому что — да поможет ей небо — он не так уж и не прав.
— Ну, так вот, я понял, что твое тело невинно, но твоя умственная невинность меня просто потрясла. Как это может быть?
— Почему бы и нет?
— При нынешних СМИ и все такое. Секс повсюду.
Это так. Но Холли старательно приучала себя отворачиваться. Как-то она безошибочно заставляла себя избегать всего, что могло бы заставить ее утратить самоконтроль — всего эротического, страстного, возбуждающего...
Пара, обнимающаяся в кампусе? Отвернись. Чувственная сцена на телеэкране? Отвернись.
— Ты можешь согласиться, что алкоголик избегает винных магазинов? Или что сидящий на диете избегает булочную?
— Сидящий на диете может пойти в бакалейный магазин.
— Если ему не приносят бакалейные товары на дом, — возразила она.
— Ему?
— А почему сидящий на диете непременно должен быть ею?
Кончики его губ приподнялись.
— Чуть не забыл, что ты у нас феминисточка.
— Наверное, всякую женщину можно считать феминисточкой, по сравнению с таким шовинистищем, как ты.
— Вернемся к нашим баранам. Ты хочешь сказать, что никогда не видела по телевизору, как люди трахаются?
— К сожалению, моя коллекция видео для взрослых не такая всесторонняя, как у тебя.
Он пожал плечами.
— Я не собираюсь просить прощения из-за этого. Порнуха помогает... убить время. Отвечай на мой вопрос.
— Да, видела, только мельком.
— Еще до конца нашей поездки я дам тебе посмотреть какую-нибудь порнуху.
— Ни за что. Мне неинтересно смотреть такие вещи.
— Врушка.
Теперь плечами пожала она.
— И что на этот счет думает твой друг?
— Мы с Тимом решили отложить интим до тех пор, пока мы не поженимся.
— И как ему это? — Кейдеон посмотрел ей в глаза. — Если бы ты была моей, я бы по пять раз на день как следует ублажал тебя.
Именно поэтому она избегала разговоров и чтения о таких вещах, как секс. Теперь ей ничего не оставалось, как представить себе, на что был бы похож день, прерываемый постоянными любовными схватками.
Он усмехнулся так, что у нее замерло сердце.
— Я так считаю, ты думаешь об этом, а?
— Считай, что я думаю о том, как это было бы с Тимом по пять раз на день, — соврала она.
— Ну так расскажи о Тиме, — раздраженно произнес Кейд.
— Мы встречаемся два года. Он заботливый и веселый, и он станет великолепным мужем и отцом. Мои родители видели его, и им он тоже понравился.
— Собираешься выйти за этого типа?
— Мы поженимся, как только получим свои степени.
Он спросил грубо:
— А ты не слишком молода, чтобы впрягаться в семейную жизнь?
— Может быть, но когда встречаешь подходящего человека...
— А он подходящий?
Холли вздохнула:
— Да. Это блестящий человек. Единственный в своем роде. — И когда Кейдеон фыркнул, она добавила: — Многие ли могут обсуждать экстремальную комбинаторику или как пользоваться дистанцией Махаланобиса в пучковом анализе? Многие ли знают, что такое пермутохедрон или двудольный граф?
— Экстремальное комбинирование? — Он бросил на нее плотоядный взгляд. — Как-нибудь мы поговорим об этом.
— Это экстремальное... ну да ладно. Тебе не понять. Мы с Тимом понимаем друг друга.
— Какой же он умный, если не придумал способа переспать с тобой за два года? Я бы уж своего не упустил.
Холли не нашлась что ответить. А Кейд продолжал:
— Как ты узнаешь, подходите ли вы с Тимом друг другу в постели, если не переспите до того, как поженитесь? Прежде чем покупать машину, нужно опробовать шины.
— Я нахожу, что это смешной аргумент. Сексу можно научиться, как и всему другому. Если есть что-то, что нужно одному из нас, я уверена, что другой это поймет.
— Нельзя научить силе чувств. И кто знает, вдруг ты найдешь в своем чулане парочку-другую заскоков, с которыми старина Тим не захочет мириться?
— Тим сделает все, что потребуется, лишь бы я была счастлива, — возразила она.
Но полные, прочные отношения между ними получатся, только если она нормальна в сексуальном смысле. Иначе как он выдержит ее силу?
— Что будет, если у вас с Тимом что-то выйдет из-под контроля? Как вы, ребята, дадите задний ход на полной скорости?
Тим пил много трав и экстрактов, и она подозревала, что его либидо подавляется медикаментозными средствами.
— Пока что отношения у нас совершенно платонические. — Но даже и без своих лекарственных запасов ее друг был не очень-то сексуален, что ее вполне устраивало. — Мы люди скорее интеллектуального склада, чем плотского.
— Интеллекты не испытывают оргазма.
— Мы не считаем, что только наполненная оргазмами жизнь имеет смысл.
Он закашлялся, потом посмотрел на нее, как если бы она проговорила самое гнусное богохульство.
— Ты меня убиваешь, малышка.
— У меня нет ни малейшего желания говорить с тобой на эту тему. Это неприличный разговор.
— Жаль. Для меня-то эта тема самая что ни есть любимая. — Увидев ее непреклонность, он сказал: — Тогда задай мне еще вопросы о Законе.
— Хорошо. Эти существа вступают в брак? Или организуют семейные союзы?
— Некоторые вступают. Особенно те, кто больше похож на людей.
— Такие, как ты?
— Многие женятся. Сейчас больше, чем в прошлом. Но это не обязательно.
— Вот как, — сказала она, и, судя по ее тону, этот ответ ей не понравился.
Он торопливо добавил:
— Хотя мы можем и не вступать в брак, нас может связывать нечто более основательное. У демона-мужчины есть одна предназначенная ему женщина. Всю жизнь он ищет ее. Демон сойдет с ума, если уклонится в сторону, когда единственное, чего он хочет, — это ублажать и защищать свою женщину. Брак здесь просто ни к чему.
— А ты нашел свою женщину? — спросила она, очарованная этой мыслью.
— Я... пока еще у меня ее нет.
— И как ты ее узнаешь?
— Просто узнаю. Почувствую. Появится ощущение какой-то связи. Но такие, как я, не могут сказать наверняка, моя она или нет, пока у нас не будет интима.
— Удобно устроились.
— Это так. Все происходит, когда у тебя с ней секс. Появляется то, что нужно, чтобы назвать ее своей. — В первый раз путь будет открыт, плотина прорвана.
— Как это? — спросила она, и сразу же добавила: — Подожди. Будет ли твоя реакция носить наглядно сексуальный характер?
Объяснить ей, что неистовый демон-мужчина может испытывать оргазм без семяизвержения до тех пор, пока не вступит впервые в связь со своей женщиной?
— Есть такая вероятность.
— Тогда не отвечай, пожалуйста.
Она устремила взгляд в окно, старательно всматриваясь в ночь.
— Я, наверное, немного посплю.
Она закрыла глаза и вскоре задремала. Он то и дело поглядывал на нее, думая о том, что ей снится, почему у нее так сведены брови.
Сидя за рулем, Кейд пришел к двум решениям. Если им предстоит быть в дороге несколько недель, он научит ее защищаться.
И второе. Он будет с ней в интимных отношениях. Он не возьмет ее до конца — она, возможно, еще недалеко ушла по пути превращения в бессмертную и не переживет этого. А если переживет, если он хоть один раз будет с ней близок, он никогда не сможет ее отпустить.
Нет, он не может сделать ее своей, но прежде чем отдаст ее, он заставит ее познать плотские радости. Кейд думал, что ее можно соблазнить — он заметил в ее глазах искру интереса. Он ей небезразличен. А это значит, что теперь надо убедить ее доверять себе.
Только вот нужно признаться, что ему нравится завлекать ее. Когда щеки у нее розовеют и она приходит в волнение...
А Никс на самом деле хочет, чтобы ее племянница была развитой девушкой. Она так сказала.
Интересно, подумал Кейд, что сказал бы Ридстром насчет его планов касательно Холли. «Держу пари, он их не одобрит. Брат воистину откровенный парень, у него в шкафу скелетов раз-два и обчелся. Да, только это очень крупные скелеты».
Кейд замер. Что, если королева Иллюзий обнаружит тайную слабость Ридстрома? Что она тогда с ним сделает?
И еще: считает ли брат теперь, что их дело проиграно, потому что оно поручено Кейду? На этой мысли он задерживаться не стал. Он действует, он приближается к цели.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:42 | Сообщение # 15

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 13

Холли была на балу, она стояла на террасе, а Кейдеон следил за ней из сумрака. Он хотел, чтобы она подошла к нему, но она боялась войти в этот сумрак. Его зеленые глаза мерцали из темноты, и он протягивал руку, манил, обещал наслаждения более нечестивые, чем она могла себе представить...
— Доброе утро, красавица.
Холли мгновенно проснулась и увидела, что находится в какой-то тускло освещенной комнате, а Кейд обнимает ее. Он смотрел на нее — теми самыми мерцающими глазами.
— А я и не знал, что у тебя веснушки, — сказал он рокочущим голосом.
— Пусти. — Она вывернулась и высвободилась. Ей не нужно было напоминать о его глубоком голосе, он ведь только что ей снился. — Где мы? Почему ты обнимаешь меня?
Он усадил ее на край кровати.
— Мы в отеле, пробудем здесь один день, и мы едем на север Миссисипи. Я хотел посмотреть, смогу ли подготовить тебя ко сну, не разбудив.
— Подготовить ко сну? — Она протерла глаза и оглядела номер.
Кажется, это отель высокого класса. Номер вполне приличный, но кое-что в нем нужно расставить со смыслом. Прежде всего, стулья вокруг стола...
— Да, приготовить ко сну, — сказал он, сняв с нее очки и кладя их на прикроватный столик.
Потом он наклонился, чтобы снять с нее туфли.
— Это я могу сделать сама. — Она нахмурилась от этой неожиданной заботливости. — Я сама, — повторила она, но он не слушал.
Кейд рассматривал ее туфлю, приподняв уголки губ с таким видом, словно туфля эта казалась ему прелестной.
— У тебя ужасно маленькая ножка, малышка. — Покончив с туфлями, он сказал: — Теперь верх.
И прежде чем она успела остановить его, он схватился за ее свитер и начал стягивать его.
— Ты сошел с ума? — Она ударом отбросила его руки.
— Но я все уже и так видел.
Холли сказала, скрестив руки на груди:
— Разбудишь меня за тридцать минут до того, как будешь готов к отъезду.
— Да ведь я буду спать здесь, с тобой.
Холли насторожилась. Спать в одной комнате с этим хриплоголосым демоном? Ни в коем случае!
— И как же я объясню все это моему другу?
— А как ты объяснишь ему все это вообще?
Действительно, как?
— Я ничего ему не скажу. Если я вернусь в свое прежнее состояние, ему ни о чем не нужно будет знать.
— Хороший ответ. Это против правил Закона — рассказывать людям о нашем мире.
— Но почему мы должны ночевать в одной комнате?
— Потому что мы еще слишком недалеко уехали от места, где тебя видели в последний раз. Могут опять появиться вампиры.
— Я могу сама о себе позаботиться.
— Это ты можешь, — весело сказал он. Она была одновременно огорчена и довольна его безоговорочной уверенностью в ее способностях. — Но тебе будет трудно защищаться, когда ты спишь. Вот тут-то я и пригожусь.
Ее желудок выбрал именно это мгновение, чтобы громко заурчать. Он усмехнулся:
— Если ты сможешь не уснуть еще минут двадцать, я принесу чего-нибудь поесть. Еще рано, и номера пока не обслуживают, но на той стороне улицы есть заведение, где подают завтраки.
Она кивнула.
— Ты можешь принести мне бутылочку апельсинового сока? Я не люблю еду, которую приготовили другие.
— Посмотрим. Если хочешь в душ, сейчас самое время. — И уже у дверей он сказал: — И еще. Не снимай свои жемчуга. Или мы окажемся по уши в дерьме.
Она еще стояла под душем, когда он вернулся, а это означало, что она — его законная добыча. Он схватился за ручку двери, ведущей в ванну, рванул, легко сломал замок и широко распахнул дверь.
— Мужчины вернулись с охоты, — крикнул он, усмехаясь в ответ на ее неистовый вопль.
— Убирайся! Закрой дверь!
Поскольку за запотевшим стеклом душевой кабинки Кейд мог различить только смутные очертания, он решил подчиниться.
Подойдя к столу, он положил на него пластиковый пакет с продуктами. Поиски еды для Холли, действительно превратились в охоту. У нее были очень строгие критерии. Кейд достаточно долго наблюдал за ней, чтобы узнать ее эксцентричные привычки относительно еды.
Кейдеон сначала не понял, почему она не поспешила в душ и не оделась к его возвращению, но, окинув взглядом комнату, увидел: она не смогла не переставить все, что не было намертво прикреплено к месту.
Три стула из четырех были аккуратно задвинуты под стол. А четвертый она прислонила спинкой к столу и поставила на двух задних ножках. Она явно перестелила постель и по-другому разложила подушки на маленьком диванчике, который тоже немного передвинула.
Будильник на прикроватном столике стоял вплотную к стене, так что не было видно ни одного провода, и дистанционное управление лежало под прямым углом к центру часов. Ведро для мусора было прижато прямо к краю туалетного столика, ее чемодан стоял с другого края. Ее ноутбук и сотовый телефон расположились на столе строго параллельно друг другу и заряжались.
Кейду нужно было проверить свой е-мейл, выяснить, сколько денег на его банковском счете, и определить их сегодняшний маршрут, поэтому он открыл ее компьютер, отметившись как гость. После обычной веб-чепухи он нашел в «Гугле» пару сведений и не удивился, увидев, что она пользуется фильтрами информации.
Он откинулся на спинку стула, пытаясь представить себе жизнь, где было отфильтровано все, касающееся секса.
Да разве это жизнь?
Впрочем, не ему об этом говорить. Он, елки-палки, не был с женщиной с того дня, как встретил Холли. Несколько месяцев назад, когда он, наконец, убедился, что Холли никогда не будет его, Кейд предпринял нерешительную попытку с одной ведьмой, но той нужен был не он.
И теперь это его порадовало.
Он снова поставил ноутбук на стол, и его внимание привлек ее чемодан. Кейду страшно хотелось глянуть на письмо Никс. Решив, что самое время сунуть нос в чужие дела, он присел на корточки рядом с чемоданом, отодвинул его от стены, чтобы открыть крышку.
Порывшись в ее сложенных юбках и свитерах, он заглянул в боковое отделение и поднял брови при виде его содержимого.
— Привет, бельишко, — пробормотал он.
Кейд считал себя мужчиной с простыми вкусами. Ему не требовалось невероятного белья, чтобы возбудиться. Но он представил себе скромницу Холли в этих порочных полосках шелка, и кровь прилила к его причинному месту...
В этот момент появилась Холли, закутанная до самой шеи в купальный халат.
— Что ты делаешь? — закричала она.
— Ищу письмо Никс.
— Не смей рыться в моих вещах!
— В жизни бы не поверил, что чопорная мисс Эшвин может носить такое игривое белье. — Кейд накрутил на палец трусики-танга.
— Отдай! — Она вырвала у него белье. — Это все Никс!
Он в этом не сомневался, но все же сказал:
— Ну и ну. Зачем же она это сделала?
— Не знаю. Откуда мне знать причины ее поступков?
Он подцепил вторую пару маленьких трусиков, взял их обеими руками.
— Держу пари, что такие танги ощущаются как... что-то необычное.
— Отдай!
Но прежде чем она успела выхватить трусики, Кейд швырнул их обратно в чемодан, как будто ему надоела эта тема.
— Теперь мне интересно узнать, что находится под этой махровой тканью. — Он выдвинул еще один стул, потом уселся.
Холли выставила подбородок.
— Обычная пижама.
— Враки. Дай посмотреть.
— Я не обязана что-либо тебе доказывать.
Он откинулся назад, заложив руки за голову.
— Все это я уже видел, Холли. Еще и полдня не прошло с тех пор, так что мои воспоминания вполне себе свеженькие. Ни к чему тебе душить себя этим махровым халатом, — сказал он, но она не слушала, ее грустный взгляд был устремлен на перевернутую одежду.
— Придется мне все заново укладывать. — Вид у нее был такой подавленный, что он решил на время перестать подшучивать над ней.
— А что случится, если ты этого не сделаешь?
— Я приду в полную негодность, я не смогу думать ни о чем другом. — Она наклонилась над чемоданом, халат обтянул ее попку, притягивая его глаза как магнит.
Холли вздрогнула, потом посмотрела, нахмурившись, на него через плечо.
— Ты чувствуешь мой взгляд, — пояснил он. — Бессмертные все чувствуют острее. У них обостренный слух, зрение, даже осязание. Мы называем это сверхчувствительностью. Со временем ты привыкнешь.
Закончив укладывать вещи, она встала, выискивая беспорядок. Если ее глаза стали дикими при виде Кейда, роющегося в ее чемодане, то увидев, что ее ноутбук раскрыт и стоит не на месте, она просто пошатнулась.
— Не может быть... ты... мой компьютер?
Холли бросила на него такой же взгляд, какой он бросил на цербера, съевшего билеты на финал первенства национальной лиги американского футбола.
— Ты трогал его липкими руками! Боже мой!
Он, наверное, съел пару пончиков, пока ждал в очереди.
Она наклонилась за своими антисептическими салфетками. Сидя на кровати, Холли отвернулась от Кейда и согнулась над своим компьютером, вытирая его.
Ему оставалось только следить за ее движениями в угрюмом очаровании, отмечая, как поднимаются и опускаются у нее плечи, когда она делает глубокий вдох и выдох, чтобы успокоиться.
Явно успокоившись, что с ноутбуком все в порядке, она снова поставила компьютер на письменный стол, расположив рядом с ним свой сотовый телефон, а потом разгладила матрас, на котором сидела до того.
— Послушай, Кейдеон, — произнесла она, но ее взгляд снова устремился на компьютер. Она поспешила обратно к нему, передвинула его менее чем на миллиметр в другую сторону, а потом снова начала: — Вчера ночью я была слишком ошеломлена, чтобы реагировать на большую часть того, что ты делал. Теперь я не ошеломлена. Ты не сможешь обращаться со мной, как раньше.
— Да ну? Типа спасти тебе жизнь, а потом всю ночь просидеть за рулем, пока ты спишь?
— Типа истории с моим компьютером. Это... это дурно. Я не хочу сказать, что ты не можешь им пользоваться — я не возражаю, пользуйся. Но мне необходимо отметить тебя в системе и удостовериться, что ты знаешь, как с ним обращаться.
— Я не загружал в него порно или типа того. Только узнал кое-что по Гуглу и выяснил, как нам ехать дальше.
— Но это не единственное, что должно измениться. Больше не строй никаких планов о том, чтобы раздеть меня, когда я сплю, или ворваться ко мне в душ и пялиться на меня. И даже называть меня этими женоненавистническими ласкательными именами.
— Это ты о моих нежностях? А что в них такого?
— Они унизительны.
Кейд упрямо покачал головой:
— Ничего подобного. Так принято. Так мужчины обращаются к женщинам. А нежные обращения созданы специально для женщин.
— Например?
— Например, лапочка или малышка. Так я называю только тех женщин, которые мне нравятся. — Только тех женщин, которые ему на самом деле нравятся. В «лапочке» есть что-то собственническое, а «малышка» означает привязанность. Иначе говоря, он никогда еще не пользовался этими словами. — Если женщина меня не интересует, я буду называть ее дорогой, милой или голубкой.
— Мне, вероятно, следует растрогаться от таких откровений. Я должна чувствовать себя польщенной?
— Я хотел тебя очаровать. Но ты упрямая, лапочка.
— Ты скорее очаровал бы меня, если бы относился с большим уважением к моей привычке к уединению.
— Нам предстоит ехать бок о бок, по меньшей мере, пару недель. Уединяться в таких обстоятельствах будет очень трудно, и, как ни старайся, все равно это было бы бесполезно.
Она поджала губы, как будто не могла с этим поспорить.
— А как быть с твоими ругательствами? Ты не мог бы не выражаться в моем присутствии?
— Я пользовался этими словами еще до того, как люди решили, что они непристойны. — Он принялся доставать продукты из сумки.
— Подобные выражения очень коробят тех, кого с детства приучили избегать их... — Она замолчала. — Это овсяные оладьи?
— Они.
— С медом?
— Конечно.
Он знал, что у нее слюнки текут.
— А апельсинового сока не было?
— Да нет, был.
Он порылся в другой сумке и достал зерновые хлебцы в герметичной упаковке, пластиковую ложку в пакетике, запечатанную коробку с молоком и еще одну с апельсиновым соком.
Она прищурилась.
— Все в герметичной упаковке. Сколько же времени ты следил за мной, Кейдеон?
— Достаточно долго...
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:43 | Сообщение # 16

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 14

— Я и не думала, что так проголодалась. — Холли отодвинула от себя тарелку.
— Это перемены, которые с тобой происходят. Валькирии не едят.
Холли почувствовала усталость. Кейдеон включил слабую лампу и плотно задвинул тяжелые занавески, но это не помогло.
Она опустилась на край кровати. Тело ее было вымотано, но чувства бодрствовали и кипели. Холли чувствовала необъяснимое влечение к этому демону. И ей уже было трудно контролировать свои порывы.
Раньше от разных страхов ее защищали лекарства. Теперь она оказалась без них... что делать?
Так или иначе, нужно достать их — не только чтобы заглушить это влечение, но и чтобы замедлить эти перемены.
Перемены? Не может же она на самом деле стать хуже? Она вспомнила, как родители брали ее к великолепному психиатру, самому лучшему в их штате. Он что-то бубнил ее бедным родителям о хрупком умственном здоровье Холли...
— Это классический случай навязчивого невроза беспорядка. Такие пациенты испытывают постоянный страх перед изменениями, — говорил он. — Она будет бояться потерять себя, будет часто испытывать сильное желание поступать вразрез со своим характером. Поскольку подобные импульсы могут вызвать сильное беспокойство, пациент совершает маниакальные поступки, чтобы подавить эти импульсы. Чем сильнее желание, тем более маниакальным становится поведение.
Ее родители были невероятны — терпеливые, умеющие приободрить, любящие. Они обвиняли себя в ее необычном поведении, искали какие-то свои промахи в ее воспитании, что-то такое, что требовалось для нее и чего они не имели.
Перед смертью мамочка даже просила прощения у Холли... Вспомнив об этом, она уронила голову на руки.
— Bay, крошка! — Кейд быстро сел рядом с ней. — Что случилось? — И поскольку она ничего не ответила, сказал: — Я не из тех мужиков, которые сильны в таких делах, ну... в... в утешении. Но может... ты хочешь поговорить со мной насчет того, что происходит у тебя в голове, а?
Помолчав, она сказала:
— Все это совершенно непонятно. То есть еще вчера вечером меня схватили и похитили, а потом... — Голос ее затих.
— Что — потом?
Ее голос превратился в шепот:
— Это было так страшно! Я очнулась... голая, меня раздели для совершения какого-то ритуала. Множество мужчин смотрели на меня. Я просила их отпустить меня, но они только смеялись и не обращали внимания на мои слова. А потом, когда все должно было начаться, я закричала.
— Валькириям свойственно кричать.
Она кивнула.
— Я никогда не слышала такого громкого крика. И тут разбился стеклянный купол у меня над головой. А потом прямо мне в грудь ударила молния, и она ударяла снова и снова. После этого я мало что помню. Помню только ярость, эту неконтролируемую потребность в насилии.
Когда это он положил руку ей на спину? Рука была крупная и горячая, и он осторожно водил ею вверх-вниз.
— Тебе много чего пришлось пережить. Твоя реакция вполне нормальная.
— Нормальная для человека или для валькирии? — спросила она, ерзая. — Я не могу понять ни того ни другого, потому что я никогда не была полностью ни тем ни другим.
И тут она осознала это. Это означало, что Холли все переоценила. Какова на самом деле ее личность? Она не узнавала себя.
В точности как сказала Никс.
— Я не люблю, когда нарушается мой привычный образ жизни. Я не люблю неожиданностей. В лучшем случае я... я плохо с этим справляюсь.
— Может, потому что у тебя нет практики.
— Нет, состояние моего здоровья...
— Ну, ты любишь порядок. Что здесь плохого?
Она нахмурилась. Когда-то ее отец говорил то же самое матери. Холли покачала головой:
— Ты произнес это так небрежно. Но бывает, что я не могу выйти из дома от страха, что меня застигнет гроза или загипнотизируют блестящие драгоценности. И теперь я совершенно не понимаю, как мне на это реагировать. Кейдеон, что нормально для валькирии, не может быть нормальным для меня. — Она понимала, что говорит глупости, но не могла не добавить: — И я не хочу, чтобы у меня были клыки и заостренные уши!
— А мне нравятся заостренные уши. Она посмотрела на него с сомнением.
— Нет, честно. Мужчина из Закона узнает по ним либо эльфа, либо валькирию, и оба вида славятся тем, что женщины у них просто потрясающие.
— Но они помешают мне находиться среди людей.
— Ничего такого. Просто закроешь их волосами. Я видел, как валькирии заплетают косы над ушами или носят головные повязки. Некоторые вообще их не скрывают и говорят, что снимались в массовке на телевидении и просто не сняли с себя грим.
Никс, кажется, вообще все это не волнует.
— А клыки?
— Они же очень маленькие, Холли. — Он усмехнулся и мимические морщинки побежали от уголков его глаз. — Никто и не заметит.
— Но я буду все знать и вести себя по-другому.
— Нет, ты научишься всего этого не замечать. Все дело в том, как к этому относиться.
Действительно ли его голос стал грубее?
— Если я попаду к этому чародею достаточно быстро, тогда... — Она замолчала и нахмурилась. — Кейдеон, ты нюхаешь мои волосы?
Больше не заботясь, что его застигли, он взял в руку ее прядь и зарылся в нее лицом.
— Что с тобой? — осведомилась она, вскакивая на ноги.
— Что? Я только хотел понюхать твои волосы.
— Ты предложил поговорить со мной, но тебе наплевать на то, что я чувствую.
— Неправда, малышка.
Она сердито схватила свой мобильник.
— Кому ты звонишь?
— Тому, кому я могу довериться!
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:47 | Сообщение # 17

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 15

— Навестить родных? — недоверчиво спросил Тим. — В Мемфисе? Ты ведь не любишь путешествовать.
Она поднесла телефон к другому уху.
— Это оказалось немного срочным. Все в порядке, но я решила, что лучше мне быть здесь. — И чтобы переменить тему, Холли сказала: — Ну как там конференция? Хорошо в Калифорнии?
Кейдеон беспокойно ходил по номеру. Демон заигрывал с ней и теперь, кажется, ревнует. Но почему?
— Наши работы приняли хорошо, — произнес Тим. — Очень хорошо. Жаль, что тебя здесь нет.
Холли почувствовала легкое раздражение из-за того, что он наслаждается всеми похвалами. Как математик она сильнее, и оба это знают. Она молчала. Откуда это взялось? Раньше Тим никогда не вызывал у нее раздражения.
— Я соскучился, — сказал он, и ей стало стыдно.
— Я тоже соскучилась.
Услышав это, Кейдеон сел и тут же встал и снова заходил взад-вперед.
— Ты все еще работаешь над своим кодом? — спросил Тим. — Я не вижу, чтобы что-то было загружено. — Они пользовались одним сетевым диском, на который отправляли копии своих работ, и скрупулезно загружали их каждый вечер.
— Завтра я все перешлю.
— Чем скорее ты это сделаешь...
— Знаю, знаю. Тем скорее я получу докторскую. — Он всегда был для нее опорой и подталкивал ее к осуществлению своей мечты.
Он сказал, понизив голос:
— Страшно хочу тебя видеть, дорогая.
Дорогая. Почему она никогда не замечала раньше, что Тим часто называет ее так?
— Я знаю. Я тоже хочу тебя видеть.
Кейд ринулся в ванну и вышел через минуту с таким видом, будто он плеснул воды себе в лицо.
— Кончай, — бросил он, прежде чем она успела прикрыть телефон рукой.
— Это там кто? — спросил Тим.
— Э-э-э... мой двоюродный брат.
— А я и не знал, что у тебя есть двоюродные братья.
— Я тоже не знала, до недавнего времени. Вот нашла ветви моей семьи, о которых раньше понятия не имела. — И когда Кейдеон направился к ней, торопливо добавила: — Но теперь мне пора идти. Я позвоню еще.
— Да, конечно. Успехов...
Кейдеон выхватил у нее мобильник.
— Как ты смеешь! Ты должен только охранять меня — за это тебе платят. Объясни, что опасного в том, что я поговорила с ним?
— Ничего опасного, — сказал он, нависая над ней.
Теперь они стояли совсем рядом. Оба тяжело дышали. Кейд обхватил руками ее талию и не отпускал, даже когда она стала колотить кулаками в его твердокаменную грудь.
— Я хочу объяснить тебе, что ты совершаешь ошибку.
— Прекрасно. Твое мнение учтено, — сказала Холли, стараясь высвободиться. — Теперь пусти меня!
— Кажется, ты недопоняла. Может, нужно показать тебе, что значит быть с мужчиной.
И прежде чем она успела ответить, он обхватил руками ее лицо и наклонился, впившись в нее губами. От жара его губ по телу пробежала дрожь. Она была так потрясена, что не могла двигаться, не могла дышать...
Его язык проник между ее губ, заставляя ее открыть рот и принять его поцелуй. Ощущения были незнакомые и приятные. Спустя мгновение она... так и сделала.
Он ударял языком по ее языку так чувственно, подавив ее желание высвободиться. Кулаки ее разжались, ладони покорно легли ему на грудь.
Холли никогда не подумала бы, что поцелуй какого-то грубого наемника может быть таким томным и горячим. Она не удержалась и робко ответила на его поцелуй. Он застонал, и она снова ответила ему. Он оторвался от нее — но только чтобы провести губами по ее шее.
— Вот так, малышка, — хрипло сказал Кейд, лизнув ее кожу. — Дай мне целовать тебя. Я буду целовать тебя, пока у тебя не загнутся пальцы на ногах.
Они уже загнулись. А соски у нее пульсировали. Между ног у нее стало влажно, ей страшно хотелось, чтобы он дотронулся до нее там...
Кейд распахнул ее халат, открыв черное белье — трусики и короткую комбинацию. Когда он дерзко ущипнул ее соски через шелк, она чуть не вылезла из собственной кожи, испустив крик, который тоже превратился в стон.
— Только шелком и можно прикрывать такую красивую грудь. — Сжав ладонями ее грудь, он снова и снова ласкал ее соски, пока она не выгнулась навстречу его прикосновениям.
Холли крепко закусила губу, стараясь удержаться от стонов.
— Чувственная малышка. Я могу очень быстро сделать так, чтобы ты кончила. Хочешь? — спросил он, снова принимаясь за поцелуи.
Он лизнул ее язык так порочно, что она поняла: да, она этого хочет. Очень хочет.
Она уже боролась с неудержимым желанием запустить когти в его тело, заставить его быть ближе, чтобы он не мог отойти от нее. Она уже готова была сказать ему, что он может делать все, что хочет. Она уже видела, как срывает с него джинсы, чтобы добраться до вспухшего ствола, которым он терся о нее. И вот демон уже лежит на спине на кровати, она садится на него и поглаживает его мускулы...
Когда руки ее опустились, а когти хотели стянуть с него джинсы, ее обдало страхом. Эти порывы — не ее. Ее глаза широко раскрылись, она отпрянула, оттолкнув его.
— Стоп... нет!
Кейд отодвинулся, грудь у него вздымалась, рога распрямились. Вид у него был опасный, порочный и соблазнительный.
— Я знал, что ты меня остановишь. — Его губы изогнулись в улыбке, от которой у нее дух захватило. — Но я сам зашел дальше, чем предполагал.
Отшатнувшись от него, она спросила:
— Что это такое? — Мысли ее были в смятении, тело жаждало облегчения. — Почему ты вообще захотел зайти со мной далеко? Какова цель этого?
— Я сделал заход.
Она стянула полы халата у горла.
— Заход? Зачем?
— Это значит, что я считаю тебя возбуждающей. Я не собираюсь врать тебе на этот счет.
— Возбуждающей? — переспросила она сдавленным голосом. — Но... но тебе ведь нравятся распутные бабы. У которых побольше мяса на костях. Ты так сказал!
— Поверь, Холли, ты девочка что надо!
Так дело не пойдет.
— Больше никаких поцелуев, Кейдеон. Это не входит в условия сделки. У меня есть друг.
— Вот именно. Друг. Вы с ним не спите, не занимаетесь ничем, чем должны заниматься пары. И ты понятия не имеешь, что упускаешь.
У нее не хватило смелости отрицать его слова.
— За то короткое время, что мы будем вместе, я все время хотел соблазнить тебя, — сказал Кейд. — Почему бы тебе не использовать меня, не удовлетворить свое любопытство, пока мы рядом? Ты могла бы отдохнуть от своей скучной жизни, освободить свой организм от безумия, а потом вернуться в норму.
Она мешкала, наклонив голову набок... потом отругала себя. Неужели она действительно обдумывает, не войти ли в его чувственный мир? Темная сторона. Совсем как в ее сне.
— Можешь не отвечать прямо сейчас. Просто помни о моем предложении. И одно я могу тебе обещать. Что происходит с демоном, остается при демоне.
— Какое обдуманное предложение.
— Я такой. Всегда думаю о других.
Она с подозрением посмотрела на него. Казалось, он взволнован... даже счастлив с ней.
— Я хочу спать. — И Холли залезла под одеяло, все еще не выпуская полы халата.
— Да брось, малышка, сними с себя этот противоакульный костюм.
— Не сниму, потому что рядом акулы.
— Поверь, я ничего тебе не сделаю. Даю слово наемника.
Она сверкнула глазами.
— Где ты собираешься спать?
Он подошел к кушетке, сел на нее и вытянул свои длинные ноги вдоль спинки.
— Здесь, если ты не хочешь спать со мной в одной кровати.
— Ха! — Холли выключила лампу. — Такое ты увидишь только во сне, демон.
— Заметано, малышка! — громко сказал он из темноты.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:49 | Сообщение # 18

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 16

Когда она проснулась почти на закате, Кейдеон выходил из ванны, одетый только в полотенце, выставив напоказ большую часть своего сильного тела. Его смуглая кожа была упругой и гладкой, никаких признаков вчерашних ранений не осталось. Широкая грудь и спина были влажными после душа.
Притворяясь, что все еще спит, она смотрела, как он ходит по номеру. Он только что снился ей, сон был такой же яркий, как недавний. Она сглотнула, глаза ее устремились на интригующий бугорок под полотенцем, который покачнулся, когда он наклонился к своей сумке...
Демон резко повернулся, почувствовав ее внимательный взгляд, усмехнулся, и светлая щетина на его сильном подбородке блеснула в свете низкого солнца. Даже с рогами он был великолепен. Хуже того, он это знал.
Холли решила: он никогда не узнает, что она считает его красивым.
— Проснулась? Вот и хорошо. Мне нужны твои услуги.
— Пардон?
— Мне нужно, чтобы ты извлекла из меня пулю. Сам я не смог.
Она села, протирая глаза.
— Как же я это сделаю?
— Вытащишь своими когтями.
— Это одна из твоих уловок, чтобы соблазнить меня, да?
— Да я не стал бы тебя просить, но это в верхней части бедра, и мне никак не достать. Зверская боль. — Он посмотрел ей в глаза. — Вообще-то я получил пулю, спасая тебе жизнь, малышка.
Холли стало страшно совестно. Ему больно, ему нужна ее помощь.
— Ты прав. — Она потянулась за очками, потом хорошенько закуталась в халат. — Конечно, сейчас посмотрю, могу ли я чем-то помочь. — И торопливо добавила: — Но полотенца ты не снимай.
— Ни за что, — сказал он и добавил невнятно: — Но ничего из этого не выйдет.
Она нахмурилась. Разумеется, выйдет. Он останется прикрытым.
Когда его крупное тело вытянулось на кровати, она села рядом, стараясь не смотреть на его мускулистую спину.
— Где это?
— Выше.
Сглотнув, Холли потянула полотенце. Взглянув вниз, она увидела, что когти у нее уже загибаются к низу.
Мысли об этом наполнили ее голову. Ей хотелось слизнуть каждую каплю воды на его влажной коже...
Она как следует помотала головой, пытаясь отогнать непрошеные картины.
— Выше, — сказал он.
— Да, да...
Открыв рану, она ахнула. Но не при виде раны. Его пенис. Отвернись. Отвернись. Отвернись!
И она, наконец, отвернулась с пылающим лицом.
— Я же сказал, что ничего из этого не выйдет.
Она пришла в ярость — и из-за его поведения, и из-за своей собственной реакции, — при одном виде его гениталий ее обдало жаром и возбуждением.
— Ты мог бы лечь как-то по-другому!
— Ты не увидела бы ничего или какую-то часть. Какая разница?
— Есть... разница!
Она ничего не могла с собой поделать и снова посмотрела туда. Неужели оно выросло? Губы ее раскрылись.
— Ты... ты возбуждаешься!
Кейд посмотрел на нее.
— И что? — Послышалось нечто вроде сдавленного стона, и он заворочался, пока не лег на него. — С мужчинами такое бывает. — В этом положении ему было неудобно, и он перевернулся на спину.
Это стало еще больше!
— Что ты намерен делать с... с... Ты что, собираешься в таком виде выйти на люди? — И непонятно, как он поступал раньше в таких случаях.
— Буду с ухмылкой носить его до следующего душа.
— Следующего душа?
Он плотоядно посмотрел на нее.
— О! — Лицо ее вспыхнуло. Он без всякого смущения признался, что занимается рукоблудием. — И ты в этом признаешься?
— А ты этим не занимаешься?
— Нет, я нет. — Голос ее замер, в голове все окончательно заглушил туман.
Она смотрела на него, он дышал все более хрипло, и его член под полотенцем стал еще более выпуклым.
— Если ты будешь и дальше вот так смотреть на меня, у меня будет болеть не только нога. — Их взгляды встретились. — Ты что, никогда не видела мужчину в возбуждении? — тихо спросил он, и в голосе его прозвучало что-то вроде нежности.
Как будто Холли околдовала его. Держа руку на краешке полотенца, он сказал:
— Хочешь снять это с меня?
Она дрожала, до того ей хотелось это сделать.
— С какой стати? — Желание одолело ее со страшной силой.
— Чтобы посмотреть. Тебе же любопытно. Сними его с меня, Холли. Посмотри.
Один взгляд. Какой от этого вред? Любопытство толкало ее. Сглотнув, она сняла полотенце.
— Вот он. — Его голос звучал хрипло, завораживающе.
Как только она увидела его пенис, он выпрямился, словно подстрекаемый ее взглядом. Она смотрела на него, ошеломленная.
— Смотри. — Он согнул ногу в колене, чтобы ей было лучше видно. — Или тебе хочется потрогать?
Хочется! Очень даже. Пальцы зудели от желания. Какая на ощупь эта гладкая кожа? Она уже воображала, как ее рука скользит по его члену. Интересно, каков он на вкус? Она вспыхнула от этой мысли.
Ее дрожащая рука протянулась вперед, а у него свело мышцы живота. На широком конце его члена появилась капелька жидкости, и он тихо застонал, как будто это было невероятным.
Как захватывающе...
Ей хотелось потрогать подушечкой указательного пальца там и посмотреть, как ему это понравится. Совсем рядом... потрогать его...
Краешком глаза Холли заметила, что его рука потихоньку скользит к ней. Все понятно. Этот демон расставил ловушку, пользуясь своей эрекцией как приманкой.
Она отдернула руку, словно обжегшись, и встретилась взглядом с Кейдеоном. Его глаза становились черными, но при этом они мерцали. Его рога стали больше и темнее, чем обычно. Клыки тоже удлинились.
Да, конечно, во всем этом виновата она — ее любопытство. Как можно быть такой наивной? Этот демон постоянно разрушает ее защитные сооружения. Темная сторона, она убаюкивает ее, увлекает прочь. Все действует сообща против ее усилий.
Теперь она поняла его недавние слова. Он зашел с ней дальше, чем думал, и считал, что на этот раз зайдет еще дальше.
И вероятно, так и есть, и это очень плохо. Если бы ее не влекло к нему с такой силой, она была бы в безопасности. Она ни за что не ушла бы с ним на темную сторону.
Наверное, он вознамерился взять ее измором?
— Кейдеон, я полагаю, что ты собираешься получить услуги, которые не входят в договор. — Она встала и пошла в ванную. И бросила на ходу через плечо: — Желаю тебе успеха с этой пулей!
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:50 | Сообщение # 19

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 17

Когда Холли вышла из ванной, одетая и готовая ехать дальше, он все еще сражался с джинсами, которые никак не мог натянуть на свой возбужденный член.
Наверное, и к лучшему, что она не положила на него руку. Он был так близок к концу, что даже выдал каплю семени, чего никогда не случалось раньше, и это было проблеском того, как ощущается извержение семени, и это сводило его с ума.
Даже собственноручное вытаскивание этой пули не уменьшило его желания. Таким, как он, требуется освобождение много раз в день, иначе у них появляется склонность впадать в ярость. Ради Холли ему придется взять дело в собственные руки.
И теперь увидеть ее розовощекую, элегантную... Он окинул ее взглядом, как всегда, нашел ее возбуждающей без всяких усилий с ее стороны.
Каблуки у нее не были высокими и острыми, но его возбуждало даже то, как тонкие ремешки обвивали ее точеные лодыжки. Ему стало больно при одном виде ее жемчуга, потому что всякий раз, когда она проводила по нему губами, перед глазами у него возникала одна из его любимых фантазий — та, в которой на Холли нет ничего, кроме этого жемчуга, а он скачет на ней с такой силой, что нитка подпрыгивает у нее на шее.
А юбка... Когда он следил за ней в прошлом, он не понимал, зачем она носит такие консервативные топы и такие соблазнительные юбки. Да, юбки были всегда ниже колен, но они так завлекательно обтягивали ее сзади.
Наконец-то он осознал это. Холли не понимала, как эти дорогие ткани обрисовывают ее роскошные формы.
— Готова? — спросил он.
Она кивнула. Он отнес вещи к машине, сунул их в багажник и вспомнил, что нужно открыть для нее дверцу — одно очко в пользу демона, — но когда он был готов сесть на свое место, она вышла.
— О нет, нет, — сказала она, глядя на пол машины, усыпанный обертками и смятыми жестянками из-под «Ред булл». — Нельзя начинать поездку в таком бардаке.
— Все в порядке, Холли. На ближайшей заправке я все выброшу.
Но она уже достала свои антисептические салфетки и, подойдя к машине с его стороны, согнала его с места. Отложив салфетки напоследок, она наклонилась вперед, повернувшись к нему спиной, чтобы собрать мусор с пола.
Юбка на ней была такая облегающая, что были заметны и трусики-танги. Он подавил стон и заходил взад-вперед перед машиной.
Какой-то мужчина прошел мимо, а потом дважды обернулся на нее. От вожделения брови у этого ублюдка сошлись вместе. Кейд оскалился. Мужчина благоразумно пошел своей дорогой.
Когда Холли сложила все в гостиничный мешок для мусора, она пустила в ход свои салфетки.
— Так мы готовы, малышка? — Голос у него был такой хриплый, что она нахмурилась.
— Что с твоим голосом? Ты заболел?
Он слышал, как она задала этот вопрос, но его внимание было уже занято другим. Вечер был прохладный, и ее соски под бежевым джемпером затвердели. И он ответил рассеянно:
— Бессмертные никогда не болеют.
Она перехватила его взгляд, и губы у нее сжались.
— Без этого мы не можем?
— Первый день в новом лифчике, а?
Словно обратясь к какому-то внутреннему источнику силы, она ответила с многострадальным видом:
— Да, Кейдеон, это так...
Когда они выехали на дорогу, она сказала:
— Так расскажи мне о контрольно-пропускном пункте. Что это за женщина по имени Иматра? Ты ее знаешь?
— Лично — нет. Кажется, она дочь чародея и демоницы, получившая силу обоих родителей. По слухам, настоящая красавица, — добавил он, проверяя ее реакцию. Никакой реакции заметно не было. — Она содержит таверну на Миссисипи. Называется «Сандбар». Что означает и песчаную отмель, и бар на песке.
— Как претенциозно.
Кажется, голос ее прозвучал несколько язвительно? Кейд был вынужден взять Холли с собой туда. В этом баре может случиться что угодно, но еще опаснее оставить ее без защиты одну в отеле. И потом, это место находится под опекой сторонников Грута.
Они, разумеется, не позволят подвергнуть опасности то, что так нужно чародею...
— И в «Сандбаре» мы получим указания, как проехать в следующий контрольно-пропускной пункт? — Он кивнул, и тогда она спросила: — Ты хоть немного представляешь себе, где могут находиться владения Грута?
— Кое-кто говорит — на севере.
— А какой он вообще? Кажется, мне расхотелось с ним встречаться.
— Считается, что он умеет заговаривать металл.
— Почему мы так стремимся попасть к нему?
— Мой враг Оморт хочет погубить его. Поэтому Грут постепенно скрывается.
— Потому что Грут может выковать меч, который убьет Оморта?
— Именно.
— Значит, Грут — хороший, если они с Омортом враги?
— Хороший он или плохой, тебе следует помнить, что со всяким волшебником нужно держаться настороже.
— Как он вернет меня в нормальное состояние? Пустит в ход какое-нибудь колдовство?
— Не знаю. Наверное.
— Но только если мы попадем туда вовремя. Почему нам просто не полететь в Мемфис самолетом?
— Никс заставила меня поклясться, что я ни разу за всю поездку не воспользуюсь самолетом. Наверное, она предвидела что-то плохое.
— Ты всегда веришь ее предсказаниям?
— Ее предсказания не бывают неверными, — ответил он. — Но говорит ли она правду — это другое дело.
— Ты, кажется, хорошо ее знаешь. Вы с ней... путались?
— Путаться с чертовкой Никс? Еще чего! Если ты не поняла, — он покрутил пальцем у виска, — Никс тронутая.
— Она очень красивая.
— Никогда не видел некрасивых валькирий. — Он внимательно посмотрел на нее, отчего она вспыхнула и отвела глаза. — Кстати о Никс. Что ты будешь делать с ее письмом?
— Я выучила его наизусть и уничтожила, пока ты ходил за продуктами.
— Выходит, ты знала, что я буду рыться в твоих вещах?
— Насколько я знаю тебя, это было статистически возможно.
Следующие три часа они ехали молча: Холли работала на своем ноутбуке, погруженная в размышления, а он старался не смотреть на нее чаще двух раз в минуту.
За ухом у нее было компьютерное стило, на носу — очки, и теперь она медленно трогала свои жемчуга.
«От этой женщины можно сойти с ума, а она поступает так, что сойти с ума можно окончательно!»
Кейд был готов взорваться.
В этот миг ее брови сошлись, и она напечатала что-то на клавиатуре. Потом остановилась, закусив губу. Нажала на «ввод», с сердитым видом прочла ответ. Интересно, какие доказательства, теоремы или функции она обдумывает, а потом отбрасывает. Что происходит в ее голове?
— А тебе никто не говорил, что у тебя адски сексуальный вид, когда ты разводишь свою математику?
Она вздохнула, закрыла ноутбук и сняла очки.
— Ты можешь думать только о сексе?
— Да, когда он нужен мне позарез. Таким, как я, он нужен три-четыре раза в день. А после того, что произошло между нами недавно... Ты тоже должна ощущать последствия.
— Ничего подобного.
— Признайся. Сейчас подходящий момент. — Хотя они даже не коснулись друг друга, он не помнил, когда в последний раз был охвачен таким жаром.
— Не важно, что между нами произошло. Я умею контролировать свои примитивные порывы.
— Ты сказала, что не занимаешься самоублажением. А я знаю, что это ложь...
— Нет!
— Иначе быть не может, — сказал он. — В противном случае вожделение будет постоянно нарастать.
— Ты будешь твердить свое, пока я не отвечу.
— Ты начинаешь разбираться во мне.
— Нет, я отказываюсь отвечать, — сказала она, качая головой. — Мы просто не будем говорить об этом.
— Тогда поговорим о чем-нибудь еще. Тебе нужно сделать перерыв в работе, а мне нужно как-то отвлечься от мыслей о моем болящем бедре. Одна валькирия отказалась помочь мне с моей проблемой.
— Ты это заслужил.
— Может быть, — заметил он.
— Ну ладно. Чем ты занимаешься в качестве наемника?
— Я специализируюсь на узурпировании тронов. Меня называют создателем королей.
— Значит, ты бунтовщик?
— Ты решила, что я отбираю троны у их законных владельцев.
Она кивнула.
— В основном, я воюю. Закон — это беспокойное место, там хорошо заниматься бизнесом, — сказал он, а потом щелкнул пальцами. — Ах, постой, я чуть не забыл... ты же пацифистка.
— Разве это плохо?
— Плохо, если промышлять войной.
Она изогнула бровь. Потом с любопытством поинтересовалась:
— А как ты стал наемником?
— Я обучался военному делу, чтобы сражаться с Омортом. — В девятнадцать лет Кейда отдали в военную науку — режим обучения был суров, он жил среди воинов Ридстрома, и все они презирали его.
Несколько месяцев Кейд выглядел полным недоумком, пока не понял, что должен стать быстрее, сильнее и лучше всех в этом войске демонов. В конце концов, он стал таким.
— Когда между кампаниями нам нечего было делать, мне предлагали кое-какую работу. — Могущество Оморта росло, он подавлял один мятеж за другим, и все чаще бывало нечего делать. — У меня были удачи, число их росло как снежный ком. Под моим началом была команда в сорок пять воинов.
— Все демоны?
— По большей части.
— Ты пристрастен к недемонам?
— Мы ни к кому не пристрастны. Если претендент злобен, уже убивал и хочет убивать и дальше, его нанимают.
— А сколько в вашей команде женщин?
— Я, кажется, случайно нашел подходящую, да? — сказал он. — Ни одна женщина никогда не обращалась ко мне с такой просьбой. Да, думаю, вообще ни одна. А если ты станешь валькирией, я тебя найму. Наемник, доктор философии.
— Это означало бы расточать образование впустую.
Он замер.
— Что это значит?
— Просто для твоей работы нужно больше мускулов, чем мозгов.
— Чем больше у тебя бицепсы, тем лучше твоя военная стратегия и боевая тактика? Так ты считаешь?
Она внимательно посмотрела на него:
— Тебя это обижает.
— Что? Да ни капельки, — буркнул он, но вид у него был угрюмый. — Давай о тебе. Ты сказала Никс, что от получения докторской степени тебя отделяет один код. Что за код?
— Это сложно.
Неужели она считает, что он не в состоянии даже понять ее? Он ощетинился.
— Один большой, тупой демон славится тем, что смог кое-что понять за свою тысячелетнюю жизнь.
Она снова внимательно посмотрела на него, как если бы он только что доказал ее теорию.
— Ты действительно хочешь знать о моем проекте? — И когда он кивнул, сказала: — Я называю это колючий код. Я хочу сделать так, чтобы его применяли в личном секторе для защиты данных владельца компьютерных приложений. Восемьдесят пять процентов всех компаний утрачивают сообщенные данные из-за хакеров или несанкционированного доступа.
— Ты хочешь сказать, что многие компании пользуются кодами?
— Кодами пользуются все. Или, по меньшей мере, всякий, кто работает с компьютером. Когда ты получаешь е-мейл, сообщение зашифровано до тех пор, пока твоя программа е-мейл не расшифрует ее. Ведение банковских операций online и даже online оплата штрафа за превышение скорости — все это аппликации с тяжелыми кодами.
Она повернулась, чтобы лучше видеть его лицо, тема разговора явно была ей по душе. И это его расстроило. Если она так разбирается в этом деле, значит, ей нужен партнер, который может обсуждать это с ней на равных.
— Кейдеон, ты меня слушаешь?
— Что? Да, как раз думал о том, как... как http всегда превращаются в https, когда я занимаюсь деловыми операциями.
— Вот именно!
Пронесло.
— Https обеспечивают добавочный уровень шифровки. — Она посмотрела на него с интересом. — Но любой компьютеризованный код можно вскрыть. Шифр любого человека можно расшифровать грубым расчетом.
— Это что?
— Представь себе тысячу компьютеров, работающих двадцать четыре часа в сутки над тем, чтобы вскрыть один код. Значит, надо сделать код таким запутанным и сложным, что никто не сможет взломать его. Но теоретически он все равно может быть взломан.
— Так что же сделает твой код? Почему ты называешь его колючим?
— Я хочу, чтобы он защищал самого себя — всеми необходимыми способами.
— Как такое может быть?
— Если он чувствует, что его расшифруют, он устраивает компьютерную атаку на хакера.
Кейд усмехнулся:
— Представляю себе — валькирия создает код сражения.
Ее глаза сверкнули серебром.
— Это очень серьезно.
— Я верю, что это серьезно. Похоже, это может полностью ликвидировать вирусы и спам в два счета.
— Безусловно! Люди, стоящие за этим, крадут у нас время, вынуждая нас защищаться от них или иметь дело с последствиями их деятельности. А меня это возмущает.
— Так за чем дело стало?
Она отвела глаза и сказала:
— Мой код... он нападает на все. Даже на дружеские системы.
— Код воина неистовствует.
Она вздохнула:
— Это верно.
— И ты должна придумать, как заставить этот код отличать друга от врага?
Она кивнула:
— Представь, что ты каждый раз посылаешь своему коллеге миллион вирусов. Результат будет катастрофический.
— Так что же ты делаешь теперь?
— Пытаюсь общаться с кодом как с дружеским, чтобы выяснить в точности, почему он каждый раз выходит из повиновения.
— Пока я не встретил тебя, я всегда думал, что коды — это что-то насчет слов и загадок.
— Криптология была областью лингвистики. Теперь в ней правят люди, помешанные на компьютерах. — Она сказала это гордо, словно была одной из этих людей. — Понимаешь, мы будем править миром.
 
Дата: Среда, 31.08.2016, 10:51 | Сообщение # 20

Queen's road
Группа: Администратор
Сообщений: 1523
Награды: 106
Репутация:
Администратор
Статус:
Глава 18

— Я не хочу! — сказала она Кейдеону, когда они ждали, пока им наполнят бак. — Я не буду!
— Ты не знаешь, от чего отказываешься. Ты только попробуй, — сказал он, кусая хот-дог.
Со своего насеста на капоте — куда он усадил, несмотря на ее возражения, — она с отвращением посмотрела на угощение и подняла руку.
— Не стоит. Еда на заправках отвратительная. Хот-доги на заправках отвратительны сверх меры. Тебе известно, сколько времени он пролежал на этих покрытых жиром роликах?
— Достаточно долго, чтобы быть вкусным. — И он откусил огромный кусок.
— С таким же успехом ты мог бы съесть соленую свиную ножку, вынутую из банки.
Он широко раскрыл глаза.
— А они у них есть? И ты мне ничего не сказала? — И усмехнувшись при виде ужаса на ее лице, Кейд добавил: — Ладно, ладно. Я должен был попытаться. — Он положил свой обед рядом с ней, а потом нагнулся к пластиковой сумке, стоявшей у его ног. — Вот, — сказал он, доставая бутылку апельсинового сока.
Открыл ее, стараясь не прикоснуться к ободку, и протянул Холли бутылку. И еще он достал несколько батончиков из овса с изюмом и орехами в герметичной упаковке.
Такая заботливость была совершенно неожиданной. Для демона. Она отпила сок.
— Почему ты не смеешься над моими закидонами?
Он пожал плечами.
— В каждом человеке есть что-то странное.
Холли склонила голову набок. На нем была надета поношенная кожаная шляпа. Никс была права. В этой шляпе он сексуален, как дьявол. Она мысленно встряхнулась.
— Сколько этот «вейрон» ест бензина?
— На полной скорости он сжирает бак за двадцать минут.
Она задумчиво кивнула:
— Значит, в сущности, такая машина разрывает неповрежденный слой озона.
— Да. Но она ходит быстро. Не так, как твоя тупая газонокосилка, которую ты называешь машиной.
— Это гибридная система! Я езжу на ней ради сохранения окружающей среды.
— Но она не может ездить быстро.
Она вытаращила глаза.
— Ты сказал, что это очень дорогая машина. Сколько она стоит?
— Один и две десятых.
— Миллиона? — воскликнула она.
Она хотела было слезть с капота, но он остановил ее, положив ей на бедра свои крупные руки.
— Слезать тебе ни к чему. Никогда не забывай кое о чем.
— О чем?
— Это не наша машина.
Тут зазвонил его телефон.
— Это Рок. Нужно ответить. — Он ушел с площадки, чтобы никто не услышал разговор.
Как будто она понимала их язык.
Она узнала, что у телефона Кейда есть спутниковый доступ, а это значит, что она может подключить к нему свой ноутбук и иметь доступ к Интернету везде на земном шаре.
Когда он вернулся, она спросила:
— Как ты называешь этот язык?
— Демонский, — ответил он. — Могу сообщить приятную новость — все члены Ордена демонов уничтожены. А Рок и моя команда идут по следам вампиров; он не прекращал преследовать их, даже когда мы разговаривали. Двумя разновидностями враждебных тебе существ будет меньше.
— Вот как. Спасибо. И спасибо Року. — Как следует выражать благодарность за уничтожение демонов и вампиров? Вряд ли на этот счет существуют точные указания. — Как вы с ним познакомились? — спросила она, представив себе демона, которого видела лишь мельком. Он был такой же высокий, как и Кейдеон, с такими же рогами, хотя у Рока они были скорее серебристыми. У него были черные волосы, завязанные хвостом, и синие глаза с тяжелыми веками. Убери рога — и женщины решат, что он мужик что надо.
— Мы были противниками, каждый со своими методами: он любит шпионские интриги, а я люблю все решать мечом. Мы нанимались к сообществам разных существ, нас посылали добыть одно и то же или использовали наших воинов для боевых действий. В конце концов мы пришли к выводу, что, если убьем друг друга, никто не получит никакой платы.
— Все дело в плате?
— Отсюда термин «наемник». — Он легко потрепал ее по подбородку. — Выше голову, малышка.

Дорожный указатель «Миссисипи, 775-я миля».

— Я думала, «Сандбар» — это просто вычурная игра слов, — заметила Холли, плотнее запахиваясь в свой легкий жакет.
Воздух, поднимающийся от реки, пробирал до костей.
— Нет. Это на самом деле остров, песчаная банка, — сказал Кейдеон.
Закинув меч за спину, он повел Холли к воде. Она шла за ним по опасной тропе, выбирая путь между корней и низенькими кустиками, на каждом повороте ожидая, что сейчас упадет или, по крайней мере, порвет колготки.
— Я все еще не вижу парома.
— А ты сними очки. Видишь пляж? Прямо внизу. Паром.
Она прищурилась, споткнулась и через долю секунды оказалась в его объятиях. Напуганная тем, как ей там понравилось, она сказала:
— Я могу сама.
— На каблуках?
— Я куплю что-нибудь более подходящее, как только смогу.
Он сказал:
— Мне нравится, когда ты на каблуках. — И голос у него был низкий и грубый. Он прогрохотал ей в ухо: — Я бы предпочел, чтобы они впивались мне в спину.
Конечно, она сразу же представила себе эту картину.
— Я так понял, что ты представила себе это, а?
— Отпусти меня, Кейдеон. Немедленно!
Он не отпустил, и она ничего не могла с этим поделать, потому что этот демон был на порядок сильнее ее. Раньше она не занималась сексом из страха потерять себя — и причинить боль другому. С Кейдеоном такой вероятности не было.
Холли попыталась остановить эти мысли. Даже если Кейд был возможен как партнер с физической точки зрения, все равно он не годился. Кейдеон — неотесанный, властный и бессовестный шовинист.
Например, он отказался отпустить ее, даже когда они добрались до комковатого желтого песка и подошли к паромщику. Это было жуткое существо с рогами в виде картофелин, угрожающе устремленными вперед. У Кейдеона рога были гораздо приличнее. По крайней мере, она знала, что при поцелуе они не выколют ей ненароком глаз.
Хотя, конечно, они с Кейдом никогда больше не будут целоваться!
— Сюда пускают только тех, кто из Закона, — сказал паромщик.
Не обращая внимания на протесты Холли, Кейдеон откинул ей волосы с ушей.
— Валькирия, — коротко сказал он.
Она начала извиваться у него в руках, стараясь привести волосы в порядок, и паромщик спросил:
— Она пришла сюда воевать?
Он ожидал воинственных действий скорее от нее, чем от демона-наемника...
— Эта валькирия со мной, — сказал Кейдеон, и рогатый пропустил их на паром.
На пароме Кейдеон, наконец, отпустил ее, и она могла поправить волосы. Минуту спустя они пристали к причалу — конструкции весьма сомнительной прочности, откуда начиналась шаткая дорожка, ведущая через топь.
Вдали была видна какая-то освещенная хибара, и оттуда доносилась музыка.
— Держись ближе ко мне, — сказал он. — Мы входим, получаем указания и уходим, поняла?
— Поняла. — Она услышала что-то в зарослях сбоку. — Слушай, а что там шевелится? — Она напрягала зрение, чтобы рассмотреть.
Он снял с нее очки, и Холли тут же заметила семейство оленей. О'кей, обманывать себя ни к чему — зрение у нее меняется.
— Отдай очки!
— Все будут удивляться, что ты носишь очки. Бессмертным они не нужны.
Она выхватила у него очки и надела их.
— Ну и пусть удивляются.
Подойдя к дверям, она проверила, в каком состоянии у нее жемчуг, рукава и волосы. Она всегда делала это, прежде чем войти куда-нибудь, это был один из ее самых обязательных ритуалов.
— Веди себя прилично. Ты будешь малость потрясена. Не глазей ни на кого из посетителей. Ясно?
— Я умею управлять собой.
— Это я знаю, малышка. И ни с кем не разговаривай о нашем деле. Просто знай: здесь никто не хочет причинить тебе вред. И помни, Холли, на что ты способна. Если что будет не так, не забывай, что ты можешь причинить сильную боль. Не стесняйся.
Он открыл дверь.
Под мелодию «Почему мы не можем напиться и быть на взводе», доносящуюся из музыкального автомата, тусовались существа, которых она и представить себе не могла. Само помещение походило на обычный бар, но посетители словно явились из мифов.
Двое мужчин занимались армрестлингом, и каждый при этом неуловимо походил на какое-то животное. Цвет глаз у них менялся от янтарного до самого светло-голубого.
Ликантропы — оборотни. Она вспомнила, что читала о них.
Четверо высоких особей мужского пола с заостренными ушами играли в дартс, бросая через толпу дротики, а расстояние это составляло примерно сорок футов. Благородные эльфы. Маленькие гномики, розовощекие и пухлые, весело плясали. Но почему-то она ощутила исходящую от них угрозу. Наверное, это кобольды.
И везде торчали демоны всевозможных очертаний, размеров и с рогами разных типов. Впрочем, рога Кейдеона были самыми красивыми из всех.
Внезапно все остановились и уставились на нее. Она вздернула подбородок. Кейдеон привлек ее к себе.
— Постарайся скрыть свое смущение, малышка, — прошептал он ей на ухо. — Но не забывай, что многие из этих существ все равно почувствуют, как гулко бьется у тебя сердце. Успокой его.
И тут толпа раздвинулась, и показалась высокая, стройная особа женского пола. Она медленно шла к ним.
— Значит, это и есть печально известный Кейд, создатель королей, — проговорила она оживленным голосом, глядя на него с явным интересом. — Слухи не соврали. Ты — великолепная половина братьев Воуд.
— А ты, должно быть, Иматра, — сказал он с непроницаемым видом.
Иматра была настоящей красавицей. И она явно знала это. На ней была шелковая блуза темно-красного цвета поверх кожаной мини-юбки и черного бюстье, которое без всякой надобности выставляло вперед ее и без того большую грудь. На Холли был надет твин-сет и юбка из ткани барберри.
Иматра обошла, вокруг Кейдеона, медленно обведя пальцем вокруг его плеч.
— Ты просто потрясающий парень. — Она бросила беглый взгляд на Холли, а потом снова занялась Кейдеоном. — Ты должен пройти со мной в заднюю комнату.
Когда Холли пошла за ними, Иматра обернулась и сказала:
— Только Кейд. У нас есть одно дело.
У Кейдеона был такой вид, будто он собирается возразить — Холли хотелось, чтобы он возразил. Но Иматра шепнула ему что-то на ухо, и он сказал:
— Побудь в баре, Холли. Ни с кем не общайся. Просто сиди и молчи, а если понадобится, крикни, позови меня. Я вернусь через пятнадцать минут.
И они ушли. А она не поняла, какие чувства вызвал у нее напористый флирт этой демоницы с Кейдеоном. Она вздохнула и села на табурет у стойки.
— Что будем пить? — спросил бармен.
У него не хватало одного из трех глаз. Она старалась не смотреть на бармена, но в потенциале три должно состоять из трех!
Она деликатно кашлянула.
— Спасибо, лучше всего воды.
Пока она раскладывала правильными квадратами салфетки, лежащие стопкой рядом, все присутствующие существа мужского пола обступили ее.
— Какое у тебя здесь дело, валькирия? — спросил тот, кто казался лидером.
Она ощущала смутную угрозу, исходящую от этих существ. Они испытывали ее. Она вспомнила, когда в последний раз чувствовала такое же — в первый день своего преподавания, стоя перед тридцатью тремя футболистами в Тулане. Она изображала полную уверенность в себе.
Что такое демоны по сравнению со спортсменами-первокурсниками?
— Мне здесь нравится, — сказала она благодушно. — Скажи, ты живешь у воды?
У всех широко раскрылись глаза.
— Зачем тебе знать, где я живу? — спросил лидер. — Чтобы снять с меня голову, пока я сплю?
— Вот именно, Дешазиор, — вставил другой. — Это обычная манера валькирий. Подкрадется, когда ты ее не ждешь, потом бац, — он ударил кулаком по столу, — а головы у тебя и нет.
— Если угодно, джентльмены, я на самом деле думаю, что вам приходится защищаться от реки, и это, должно быть, просто кошмар.
— Она говорит, как человек, — сказал Дешазиор. Демон сделал знак бармену, и тут же перед Холли появилась рюмка. — Пей, валькирия.
— Я не употребляю алкоголь.
— Это невежливо — отказываться от демонского питья, когда его тебе предлагают.
— Тем не менее я никогда не пью...
— И к тому же это приносит неудачу.
— Неудачу? — Ее рука схватила рюмку. — Чем может повредить одна рюмашка, верно? — Великолепно, теперь она заговорила совсем по-простому.
Свободной рукой она взяла салфетку, улыбнулась страдальческой улыбкой, вытерла ободок рюмки. Под аккомпанемент кудахтанья Джимми Баффета она поднесла рюмку к губам, а потом выпила.
Напиток обжигал, она никогда не пробовала ничего подобного. Холли закашлялась, на глаза навернулись слезы. Она поставила рюмку на стол вверх дном, чтобы больше никто не пытался наполнить ее.
— Как пошло? — спросил Дешазиор.
Она не могла говорить, поэтому ограничилась только вежливым жестом, единственно уместным здесь — подняла большой палец.
Все ответили на это приветственными возгласами, кто-то хлопнул ее по спине — пожалуй, слишком сильно.
— Она выпьет еще!
Ей подали вторую рюмку.
Ну нет. Одну опрокинули, другую налили. Ей придется выпить эту рюмку, а потом еще одну, чтобы было три...
Когда число рюмашек достигло шести, Холли почувствовала себя на удивление спокойной. Она думала, что будет презирать себя за то, что выпивает с демонами в «Сандбаре», а на самом деле чувствовала себя совершенно непринужденно.
А Дешазиор оказался страшно забавным. Грозовой демон был настоящим пиратом, но он набивал текстовые сообщения на своем ноутбуке быстрее, чем даже она. Он также интересовался математикой, потому что прежде был мореплавателем.
Он сообщил, что эффект от выпитого будет сказываться всю ночь и с каждым часом все сильнее. И Холли, как ни странно, ждала этого с нетерпением.
Она посмотрела на настенные часы. Прошло сорок минут. «Войдем и выйдем», — сказал Кейд.
— Что могло его так задержать? — пробормотала она рассеянно.
Кое-кто из демонов ухмыльнулся, а один сказал:
— Иматра очень требовательна.
Требовательна? Какое отношение имеет требовательность этой великолепной демоницы к получению указаний?
Она почесала голову, разозлилась из-за того, что пучок рассыпался, и потянула его вниз. И тут глаза ее широко раскрылись. «Холли, ты идиотка». Два демона в задней комнате, с их потребностью по три раза в день...
— И не похоже на Кейдеона Создателя Королей не ответить на вызов, — сказал другой.
Кейдеон в задней комнате трахается с Иматрой. Внезапно Холли поняла, почему люди ругаются. Иногда чувствам нельзя дать выход никаким известным сочетанием приличных слов.
Этому демону нельзя доверять. Она это знала. О чем она думала, воображая его каким-то иным?
Прежде чем уйти с Кейдеоном в свою комнату, Иматра посмотрела на Холли с таким превосходством, будто что-то отняла у нее. На самом деле Иматра кое-что ей дала.
То, что Кейдеон захотел переспать с сексуальной демоницей в тот же вечер, когда заигрывал с Холли, навсегда удалило его из ее анализа. Этим фактом он свел себя к нулю.
Да. Она не хотела, чтобы ее соблазняли. Не хотела бояться, что может отбросить всю свою предыдущую жизнь.
Изобразив на лице улыбку, она спросила собравшихся:
— Чья теперь очередь?
 
Форум » Бессмертные с приходом темноты » Темные желания после заката » Темные желания после заката (ЧИТАТЬ ОНЛАЙН)
  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Поиск:
Статистика Форума
Последние темы Популярные темы Лучшие пользователи Новые пользователи

ТРАКТИР «У ЭРОЛА»

(3669)

Книга жалоб и предложений

(57)

Обсуждаем «Тень соблазняет»

(453)

Сырники от Mirabale

(1)

Заявки на переход в ОБУЗДАВШИЕ...

(920)

Калейдоскоп загадок по книгам ...

(2302)

Ваш любимый праздник

(94)

Дневник Дружбы

(156)

Познакомимся поближе?

(847)

Кто ты по профессии?

(308)

Блондинки VS. Брюнетки

(6870)

Ассоциации

(4069)

ООО «Собутыльники»

(3940)

В погоне за наградой

(3940)

ТРАКТИР «У ЭРОЛА»

(3669)

Калейдоскоп загадок по книгам ...

(2302)

Слэш ( ссылки... обсуждения)(ч...

(2282)

Анекдоты

(1729)

Смешные картинки

(1569)

barsukova_olga

(5386)

Milashka

(4605)

le-lik-best

(3367)

Artisha

(3284)

AdeLin@

(2748)

Celvinheit

(2591)

MillaChka

(2395)

Киликаэль

(2204)

Mirabale

(2139)

Голубушка

(2044)

ketsko1997

(01.05.2024)

dingasev

(24.04.2024)

aleksiyag94

(30.03.2024)

kulievavp

(22.03.2024)

Ане4кин

(18.03.2024)

Kamabartsits

(28.02.2024)

азалия

(19.02.2024)

цвяточыг

(13.02.2024)

paytinkaby

(11.02.2024)

Ginger04

(23.01.2024)

Для добавления необходима авторизация